"Ричард Ловетт. Уравнивание " - читать интересную книгу автора

Болельщики ничего особенного не ждут. Действуйте спокойнее, попытайтесь
понять, чем обладаете, и постарайтесь не покалечиться. Вопросы есть?
Я покачал головой.
- О'кей. У выхода ровно в десять вас будет ждать такси.
- Спасибо, - кивнул я, отключаясь.
25,48. Мой результат никогда не превышал двадцати восьми, и я еще не
встречал человека, который смог бы закончить забег меньше, чем за 27,30. В
отборочных состязаниях невозможно преодолеть и 28.
Десять часов спустя я разминался на стадионе: короткие
пятидесятиметровые пробежки, придающие мышцам упругость. У меня уже
преимущество: некоторым моим соперникам пришлось лететь ночью, и последствия
уравнивания накладывались на смену часовых поясов. Кстати, подобный способ
передвижения не слишком эгалитарен, но это часть комедии ошибок, которая
делает отборочные соревнования такими популярными. На стадионе собралось
почти двести тысяч человек, а камеры Инфосети служили безмолвным
свидетельством того, что еще несколько миллионов следят за результатами в
своих домах и пабах.
Как раз в тот момент, когда я вознамерился сделать передышку, мое
внимание привлекли седая борода и знакомый голос. Старик занял место в
переднем ряду, метрах в пятидесяти от стартовой черты, и, превосходно играя
роль болельщика-ветерана, с энтузиазмом приветствовал каждого бегуна,
который имел несчастье подойти ближе. Адресованные мне слова ничем не
отличались от тех, которыми он напутствовал остальных.
- Ты можешь! - вопил он. - Мы знаем, что у тебя получится!
- Кто ты? - прошипел я.
Он опасливо оглянулся на соседей, но тут же пожал плечами:
- Поймешь через несколько минут, - пояснил он. - А пока это останется
нашим маленьким секретом.
Он соскользнул с места и ступил в ближайший проход. Я последовал за ним
со своей стороны барьера.
- Ну вот, - объявил он, отыскав наконец более или менее спокойное
местечко, - так-то лучше.
Он с видимой небрежностью оперся о барьер, хотя руки его трепетали, как
раненые бабочки.
- Не знаю, с чего и начать... я ведь годами старался вообще не
говорить.
Он уставился на свои руки с таким видом, словно не мог понять, откуда
они появились. Я украдкой глянул на часы, пытаясь определить, сколько
времени осталось до забега, а когда снова поднял глаза, оказалось, что
старик пристально смотрит на меня.
- Пять минут, - предупредил я.
Он кивнул, глубоко вздохнул - и разразился речью.
- Я член маленького дружеского сообщества, - объяснил он. Слова лились
потоком, как паводковые воды сквозь прорванную дамбу - Мы следили за вами с
той поры, когда вам исполнилось двенадцать... никогда еще не видел лучших
природных способностей... вы истинный спортсмен, и никто, кроме вас, не
способен поставить рекорд. Я в этом уверен. - И со смешком добавил: -
Подумать только, а ведь я собирался послать вас на медицинские курсы.
Сначала до меня не дошло.
Узрев, как на моей физиономии медленно проступает нечто вроде озарения,