"Говард Ф.Лавкрафт. Погребенный с фараонами" - читать интересную книгу автора

погребальные ямы, или камеры, с установленными над ними каменными мастабами,
сооружениями в форме скамей. Надгробия такого рода были обнаружены на других
мемфисских некрополях; образцом их может считаться надгробие Пернеба,
выставленное в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. В Гизе, однако, все видимые
следы мастаб оказались либо уничтоженными временем либо расхищенными
любителями поживы, и только вырубленные в скалистом грунте камеры, одни из
которых по-прежнему занесены песком, другие расчищены археологами,
свидетельствуют о том, что здесь некогда находились захоронения. С каждой
могилой соединялась своего рода часовня, где жрецы и родня предлагали пищу и
молитву витающему над усопшим ка , или его жизненному началу. Часовни малых
гробниц размещались в уже упомянутых надстройках мастабах; похоронные же
часовни пирамид, где покоился царственный прах фараонов, представляли собой
как бы отдельные храмы, каждый из которых располагался к востоку от своей
пирамиды и соединялся дорожкой с довольно помпезным парадным входом с
пропилеями, находившимся на краю скалистого плато.
Вход в храм второй пирамиды, почти погребенный под песчаными заносами,
зияет бездонной своей глубиной к юго-востоку от Сфинкса. Традиция упорно
именует эти руины Храмом Сфинкса , что, может быть, справедливо, если,
конечно, лицо Сфинкса на самом деле представляет собой подлинное изображение
Хефрена, строителя второй пирамиды. Самые чудовищные слухи ходят о том, как
выглядел Сфинкс до Хефрена но каковы бы ни были изначальные черты его лица,
монарх заменил их своими собственными, чтобы люди могли глядеть на колосса
без содрогания.
Именно в огромном входном храме неподалеку от Сфинкса была найдена
диоритовая статуя Хефрена в натуральную величину. Ныне она хранится в
Египетском музее; я стоял перед ней, охваченный благоговейным трепетом. Не
знаю, раскопано ли это сооружение к настоящему дню, но тогда, в 1910 году,
большая его часть оставалась под землей, и вход туда на ночь надежно
запирался. Раскопками занимались немцы, так что весьма вероятно, что довести
дело до конца им помешала война или что-нибудь еще. Учитывая то, что мне
самому довелось пережить, а также кое-какие слухи, имеющие хождение среди
бедуинов и почти неизвестные и, уж во всяком случае, не принимаемые на веру
в Каире, я бы много отдал за то, чтобы узнать, чем кончилась история с одним
колодцем в поперечной галерее, где в свое время были обнаружены статуи
фараона в довольно странном соседстве со статуями бабуинов.
Дорога, по которой мы следовали на верблюдах в то утро, описывала
крутую дугу, минуя деревянное здание полицейского участка, почту, аптеку и
магазины по левую руку от нее, а затем сворачивала на юг и далее на восток,
делая, таким образом, полный изгиб и одновременно взбираясь на плато, так
что мы даже не заметили; как очутились лицом к лицу с пустыней, с
подветренной стороны от Большой пирамиды. Как будто неким циклопом было
воздвигнуто грандиозное сооружение, восточную грань которого мы теперь
огибали, глядя на простирающуюся далеко внизу долину с малыми пирамидами.
Еще дальше, к востоку от этих пирамид, сверкал вечный Нил, а к западу от них
мерцала вечная пустыня. Совсем рядом с нами угрожающе высились три главные
пирамиды. У самой крупной из них полностью отсутствовала наружная облицовка,
и обнажились громадные глыбы, составляющие ее основу. У двух других тут и
там виднелись ладно пригнанные куски облицовки, благодаря которой они в свое
время выглядели очень гладкими и аккуратными.
Мы спустились к Сфинксу и застыли перед ним, не в силах произнести ни