"Говард Ф.Лавкрафт. Комната с заколоченными ставнями" - читать интересную книгу автора

большинство домов, составляющих нынешний Данвич, который за все эти годы
превратился в жалкое скопище уродливых темных лачуг, зажатых между
Мискатоником и почти отвесным склоном Круглой Горы. Казалось, время
остановило здесь свой бег, так и не переступив порога двадцатого столетия.
Веселый свист застыл у Эбнера на губах. Стараясь не смотреть на
разваливающиеся под тяжестью веков строения, он быстро зашагал в сторону
старой церквушки с ее единственной на весь Данвич универсальной лавкой,
такой же грязной и неухоженной, как и сам поселок.
Зайдя в лавку, Эбнер спросил молока, яиц, кофе и ветчины. Однако
лавочник, неопределенного возраста человек с худой, изборожденной морщинами
физиономией, не торопился его обслужить. Он внимательно посмотрел на своего
утреннего посетителя, явно выискивая в его лице знакомые черты. Постепенно
на его непроницаемом лице появилось некоторое подобие улыбки.
- А ведь ты Уэтли, как пить дать Уэтли. Меня-то ты, верно, не знаешь,
а? Я Тобиас, родственник твой, стало быть. А ты чей же будешь, приятель?
- Я Эбнер Уэтли внук Лютера, сухо ответил Эбнер, у которого не было ни
малейшего желания разговаривать с этим неприятным типом.
При этих словах лицо лавочника враз посуровело. А, так ты парнишка
Либби той самой, что вышла за кузена Иеремею. Где сейчас твоя родня небось,
сгинули все вслед за Лютером? Ты-то сам не думаешь ли начать выкидывать ваши
семейные штучки?
- Не понимаю, о чем вы говорите, озадаченно произнес Эбнер.
- Не понимаешь ну и не надо, хмыкнул лавочник. Так я тебе сразу все и
рассказал.
Больше Тобиас Уэтли не проронил ни слова. Завернув Эбнеру продукты и
взяв у него деньги, он демонстративно отвернулся к окну, всем своим видом
показывая, что ему нет никакого дела до посетителя. Однако, направляясь к
выходу, Эбнер чувствовал на себе его исполненный неприязни взгляд.
Яркое утро будто враз померкло для него, хотя солнце все так же
продолжало сиять с безоблачных небес. Он поспешно свернул с главной улицы и
почти бегом направился в свой угрюмый дом на берегу Мискатоника.
Поглощенный нерадостными мыслями, он не сразу заметил, что у веранды
его дома стоит ужасающе старая повозка с запряженной в нее дряхлой клячей,
которую держит под уздцы худенький темноглазый мальчуган. В повозке сидел
сурового вида седобородый старик; едва завидев приближавшегося Эбнера, он
подозвал к себе мальчика и, опираясь на его плечо, стал осторожно спускаться
на землю.
- Это наш прадедушка Зебулон Уэтли. Он хочет поговорить с вами, сказал
мальчишка подошедшему Эбнеру.
"Боже мой, так значит, это Зебулон. Как же он постарел", подумал Эбнер,
разглядывая старика. Зебулон приходился родным братом покойному Лютеру и
сейчас оставался единственным уцелевшим представителем старшего поколения
Уэтли.
- Прошу вас, сэр, почтительно сказал Эбнер, подавая руку старику.
- Это ты, Эбнер, произнес тот слабым дрожащим голосом и, вцепившись в
руку молодого Уэтли, неуверенно заковылял к дому. Мальчик поддерживал его с
другой стороны. Дойдя до крыльца, старик глянул на Эбнера из-под кустистых
седых бровей и тряхнул головой: Я бы не прочь присесть.
- Принеси стул с кухни, мальчик, приказал Эбнер.
Мальчишка бегом поднялся на крыльцо и исчез в доме. Вскоре он показался