"Ховард Филипс Лавкрафт. Запертая комната." - читать интересную книгу автора

было еще до твоего рождения.
- Но почему?
- Об этом знал только Лютер - и Господь Бог. Но Лютера уже нет, а
Господь, похоже, не очень-то хочет вспоминать про то, что есть еще такое
место как Данвич.
- А что делала тетя Сари в Иннсмауте?
- Родню навещала.
- Там что, тоже Уотелеи живут?
- Не Уотелеи. Марши. Старый Обед Марш, который был кузеном нашего
отца. Обед и его жена, которую он нашел себе, когда плавал за море - на
Понапе это было, если ты знаешь, что это такое.
- Слышал про такое место.
- Правда? А я и не знал. Говорят, Сари навещала кого-то из Маршей - то
ли сына Обеда, то ли внука, сейчас толком и не помню. Да в общем-то,
никогда особо этим и не интересовался - не очень меня все это и волновало.
Она была ничего собой, ладная такая, а когда вернулась, то, говорят, стала
совсем другой. Пугливая какая-то. Беспокойная. И вскоре твой дед запер ее в
той комнате, где она и просидела до самой своей смерти.
- А когда это - вскоре?
- Месяца через три-четыре. Но Лютер никогда не объяснял, почему он так
сделал. И никто ее с тех пор не видел, пока ее не вынесли из дома в
закрытом гробу. Два, а то и три года назад это было. А где-то примерно
через год после того, как она вернулась из Иннсмаута, у них в доме что-то
произошло - крики, вопли, драки. Многие тогда в Данвиче слышали это, да
только никто не решился пойти и посмотреть, в чем там дело. А на следующий
день Лютер объявил, что у Сари случился припадок. Может, именно так оно и
было, а может, и еще что-то...
- А что еще могло быть, дядя Зэбулон?
- Проделки дьявола, вот что, - поспешно проговорил старик. - Но я
совсем забыл - ты же у нас теперь образованный. В роду Уотелеев не так
много было образованных. Это все Лавиния - она читала страшные книжки, да
только плохо это на ней сказалось. И Сари - она тоже некоторые из них
читала. А вообще, по мне все это учение - сущая ерунда, от него только еще
труднее живется. Лучше, когда совсем необразованный, совсем.
Эбнер улыбнулся.
- А ты не смейся, парень!
- Я не смеюсь, дядя Зэбулон, и вполне с вами согласен.
- Ну ладно... Так вот, если тебе придется столкнуться с ними лицом к
лицу, я думаю ты знаешь, что надо делать. Не станешь стоять как столб и
думать-раздумывать, а просто станешь действовать.
- В отношении кого я буду действовать?
- Я и сам бы хотел это знать, Эбнер, да вот только не знаю. Один
Господь знает. Еще Лютер знал, но Лютер мертв. Сдается мне, что Сари тоже
знала, но ведь и она умерла. А потому сейчас никто не знает, что это был за
страх. Если бы я ходил в церковь, то молился бы за то, чтобы и ты ничего не
узнал. Но если тебе все же это удастся, то не медли и не рассчитывай на
свою образованность, а просто сделай то, что тебе надо сделать. Твой дед
вел какие-то записи - поищи их. Может, узнаешь, что за люди были эти Марши,
а они были совсем непохожи на нас - что-то ужасное с ними произошло, и как
знать, может, потом оно добралось и до Сари...