"Говард Ф.Лавкрафт, Огэст Дерлет. Возвращение к предкам" - читать интересную книгу автора

Владения охраняла немецкая овчарка, сидевшая на длинной цепи. Завидев
меня, она насторожилась, но не заворчала и даже не тронулась в мою сторону,
когда я подошел к двери и позвонил. Внешний вид Амброза неприятно поразил
меня; он сильно похудел и осунулся. Вместо бодрого румяного человека, каким
я его видел в последний раз почти четыре года тому назад, передо мной стояла
жалкая пародия на моего кузена. Изрядно уменьшилась и его природная живость,
разве что рукопожатие было по-прежнему крепким, а взгляд ясным и
проницательным, как в былые годы.
- Заходи, Генри! - вскричал он, увидев меня. - Гляди-ка, на тебя даже
Джинджер не затявкал!
При упоминании своей клички пес прыжками приблизился к нам, насколько
ему позволяла цепь, и радостно завилял хвостом.
- Ты заходи, заходи. Автомобилем своим займешься попозже.
Я последовал приглашению кузена и очутился в помещении, обставленном
крайне скупо и аскетично. В гостиной был накрыт стол, и вскоре я узнал, что
кузен отнюдь не собирался использовать меня иначе, нежели в качестве
"секретаря", поскольку у него уже были кухарка и слуга, жившие в надстройке
над гаражом. От меня же требовалось только записывать то, что прикажет
кузен, и регистрировать результаты его опытов. В том, что он ставит опыты,
Амброз сразу же мне признался, правда, не удосужился объяснить, в чем
заключалась их суть. Во время обеда я познакомился с супругами Эдвардом и
Метой Ридами, на попечении которых находились дом и прилегающие к нему
владения. Кузен расспрашивал меня только о моих делах - о том, чем я
занимаюсь и чем намерен заниматься в дальнейшем; при этом он напомнил мне,
что в тридцать лет у человека почти не остается времени на то, чтобы строить
планы на будущее. Лишь изредка, когда в моих ответах проскальзывало имя того
или иного из наших родственников, он расспрашивал меня о других членах
семьи, живших в разных концах страны. Чувствовалось, что он задает вопросы
из одной только вежливости и без действительного интереса; лишь однажды он
намекнул, что если только я захочу стать медиком, он, пожалуй, сможет
поспособствовать мне с поступлением в университет и получением ученой
степени. Но и это, как мне показалось, было сказано лишь для того, чтобы
поскорее отделаться от тех вопросов, что затрагивались в нашей беседе
несколько лет тому назад. Более того, в самом тоне кузена сквозило тщательно
скрываемое раздражение, вызванное разговором, который он сам завел:
раздражение на меня - за то, что я так обстоятельно отвечаю на его вопросы,
и раздражение на самого себя - за то, что он до такой степени уступил
формальностям, что стал справляться о вещах, нимало его не занимавших.
Супруги Риды, каждому из которых было за шестьдесят, держали себя очень
тихо. Они почти не вступали в разговор -. и не только потому, что миссис Рид
была занята переменой блюд и уборкой посуды, - им просто не о чем было
говорить; насколько я понял, их жизнь проистекала независимо от жизни их
работодателя, так что встречались они только за столом. Несмотря на то, что
супруги были уже седыми, они выглядели намного моложе Амброза и не
обнаруживали признаков физического истощения, столь изменившего облик моего
кузена. Молчание во время трапезы нарушалось лишь нашим с Амброзом
разговором; Риды не стремились поддержать беседу и сидели с отсутствующим
видом. Правда, пару раз я заметил, как после кое-каких слов кузена они
обменялись быстрыми и выразительными взглядами -- однако, этим все и
ограничилось.