"Александр Лукьянов. Старик с обочины" - читать интересную книгу автора

чего-то. Вот скоро ка-ак оттудова фиганёт - никому мало не покажется.
Помяните моё слово... Хрррр...
Все, исключая Старика, уснули быстро. Он некоторое время лежал на
спине, глядя на звёзды в светлом проёме чердачной двери. Раза два неподалёку
прошел патруль охранников. Со стороны контрольно-пропускного пункта из
громкоговорителей едва слышно доносилась какая-то эстрадная песенка.

Из записной книжки Старика
Всё, ознакомительный день, великодушно подаренный мне,
прошёл. Завтра предстоит включаться в жизнь Зоны, чем-то
заниматься. Как там в стишке: "Быстро капают года, стукнуло
семнадцать - дорогие господа, кому ж мне отдаться?" "Все работы
хороши"... мда-а... "выбирай на вкус"...
Так какие же здесь работы?
Фермеры. Очень уважаемые в Зоне люди, не покидающие
"курорта". Занимаются тем, что условно можно назвать
земледелием. Условно, потому что выращивают с точки зрения
человека, живущего вне Зоны, черт знает что. Например,
картофель. Парню по прозвищу Тихоня поручили почистить
картошки. Он скрылся в погребе, потом показались его руки,
поднимающие к окошечку и выкатывающие через него что-то похожее
на помятые пушечные ядра или плохо надутые черные футбольные
мячи. Это и есть знаменитый картофель Зоны, рассыпчатый и
вкусный. Здесь ходит поговорка: "Хороша наша картошка:
одна-две - и ведёрко. Три-четыре съел - и сыт". Корнеплод, к
слову пытались выращивать там, снаружи. Тщетно, гигантские
картофелины решительно отказываются размножаться вне Зоны и,
будучи посаженными, просто сгнивают. А здесь растут вовсю и
являются главной пищей. Помидоры считаются нерентабельным
деликатесом, поскольку ботва - выше роста человека, а ягоды -
не крупнее наперстка. Бобовые, особенно фасоль, за полвека
умудрились внешне не измениться, зато мутировали в сторону
ускорения роста и дают на здешних грядках по четыре отличных
урожая в год. А вот зерновые совершенно одичали и превратились
в совершенно несъедобную траву. Так что с хлебом в Зоне совсем
никак. На грядках мне удалось также рассмотреть другую зелень,
когда вполне узнаваемую, когда - с большим трудом. Пятнадцать
черновских фермеров не знают выходных и отпусков, обливаясь
потом, днюют и ночуют на огородах, но считаются наиболее
устойчивым населением "курорта". Две трети урожая они сдают в
виде своеобразного продналога в общественные закрома - надо же
питать охранников, задаром кормить новичков весь первый день их
пребывания на "курорте". Оставшуюся треть фермеры вправе
потребить сами, или обменять. Как правило, продукты променивают
у добытчиков на "штуки", а уже за "штуки" из-за стены получают
потребные им вещи. Понятно, что фермером мне не стать ни при
каких обстоятельствах. В уникально спокойном оазисе Черново для
этого занятия нет места. Причём не просто нет, а абсолютно,
совершенно, полностью отсутствует. Все мало-мальски пригодные
клочки земли (бывшие приусадебные участки у изб) заняты