"Алексей Лукьянов. Карлики-великаны (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Не-ет... Если бы вы не туда не попали, вы бы попали именно туда, куда
вам нужно, а вы ведь попали не туда.
Кафка затравленно посмотрел на своих орлов. На их лицах отразилась мука
недопонимания. Эм-Си с тяжелым сердцем осознал, что его лицо выражает то же
самое.
- Что-то, девушка, вы меня загрузили, - сдался Кафка.
- А вы что думали? - Лысюка по-хозяйски прошлась по комнате. - Вы
думали, в сказку попали?
Признаться, Эм-Си уже и не понимал, куда они попали и что здесь делают.
Лысюка продолжила:
- Это центр загрузки населения.
Вот это она сказала напрасно, потому что все конторы Сахарина Кафка
знал наизусть.
- Нет такого центра. - Чувство собственной значимости засветилось в его
глазах.
- Совсем? - Лысюка была расстроена.
- Да, - торжествовал Эм-Си. - И вы - пособница врагов.
- Каких? - Девица даже не подозревала, что игра с огнем опасна, она
надеялась (и небезосновательно) на кувалду в руках.
- Мумукина и Трефаила. Вы знаете, как они назвали сегодня Вальдемара
Некрасовича?
И вот по своей дурости, по своей дремучей, непроходимой глупости
Лысюка повторила звук в звук то, что сказал объект обожания в дневном
эфире на всю страну, да еще захохотала.
Смех этот поверг Кафку в священный трепет. Если она смеется в лицо ему,
Эм-Си Кафке, значит, за ней стоит некая сила, способная уберечь от лап
котовцев.
Это заговор.
- Взять ее! - приказал он, но не тут-то было.
Кувалда в худеньких ручках Лысюки летала так быстро, что котовцы не
поняли, каким образом оказались на полу в совершенно неудобных позах, не
способные к движению. Они и не знали, что девица могла, между прочим, и
убить.
Но не убила. Отключила двигательные центры, да и только. Так что спустя
полминуты в комнате на своих двоих стояли только Эм-Си и
Лысюка, пышущая праведным гневом.
- Ах ты... сикавка. - Лицо Нямни Назуковны, начисто лишенное косметики,
внушало ужас, и Кафка дрогнул.
- Дэвушка... Нэ убивай, дэвушка...
Лысюка впервые в жизни победила, причем даже не собираясь побеждать.
Единственное, что оставалось сделать: расстрелять пленных. Однако
стрелять было не из чего.
- А что же мне делать? - озадачилась она вслух, глядя в зеркало.
Зеркало отвечало: накраситься.
- Так... - Лысюка нависла над умирающим от страха Кафкой. - Я сейчас
схожу домой, через полчаса вернусь. Лежать тихо, потом придумаем, как с
тобой поступить.
И, как ни в чем не бывало, отправилась восвояси, штукатуриться. А чтобы
Кафка не сбежал, стукнула его кувалдой по ноге.
Все подчиненные недееспособны, Эм-Си сидел с ушибленной ногой на койке