"Тим Лотт. Любовные секреты Дон Жуана " - читать интересную книгу автора

пасущуюся на школьном дворе шпану. Лен утверждал, что переспал с девицей из
местного супермаркета, а Ким вроде как ему верил. Возможно, на этом и
держалась их дружба.
С Китом Лониганом я иногда общался. Он был приятный и симпатичный, но
довольно скучный и помешанный на футболе. Исчерпав варианты великой
английской футбольной сборной на все времена, я стал потихоньку
передвигаться от него к Дэмиену Куперу, которого не ожидал здесь увидеть.
Дэмиен Купер был застенчивым очкариком с тремя родинками на Пеннинском
хребте[4] необъятного носа и десятью-пятнадцатью процентами лишнего веса. Я
решил, что его пригласили для Салли Шоу: он явно не входил в круг интересов
Шерон, - впрочем, как и я (по моему тогдашнему разумению). Что мне нравилось
в Дэмиене, так это его любовь к музыке.
В те времена музыка более явно делилась по половому признаку. Девочкам
не нравилось то, что мальчики считали настоящей музыкой. Девочкам нравилась
поп-музыка. Все эти фальшивые болваны, от одного вида которых у них
становилось влажно между ног и они начинали махать шарфиками с люрексом.
Мальчики увлекались футболом или музыкой. И в музыке они могли быть
достаточно искушенными. Мне нравились "Студжес", "Блю Чир", "Айрон
Батерфляй" - разные причудливые, экзотические группы американского
андеграунда. Дэмиен был настроен пробритански: Траундхогс", "Мен", "Кинг
Кримсон" и тому подобное - но у нас хватало тем для осмысленной беседы.
Он: Слышал новый альбом "Граундхогс"?
Я: Нет. Что-нибудь стоящее?
Он: Нормальный. Но предыдущий был лучше.
Пауза на время извлечения крема из двух шоколадных эклеров.
Я: Мне на прошлой неделе дали американский диск "Студжес".
Он: Да? Ну и как?
Я: Хороший. Но первый был лучше.
Пауза. Поглощаются остатки эклера.
И так далее, пока я не заметил наконец, что девочка в розовом наблюдает
за мной. Когда я посмотрел на нее, она выдержала мой взгляд, и я, опустив
глаза, в поисках спасения повернулся к Дэмиену. Но он исчез. Я остался один,
и девочка в розовом направилась ко мне. Она держала бокал, наполненный
прозрачной жидкостью, наверное лимонадом. Пока она шла, я смог получше ее
разглядеть. В ее лице были интеллект и прямота, лишавшие меня мужества. Я
переминался с ноги на ногу и озирался по сторонам до тех пор, пока она не
приблизилась вплотную так, что смотреть в сторону стало невозможно.
- Ты разве не узнаешь меня? - спросила она, подойдя так близко, что я
почувствовал запах ее туалетного мыла: нечто лимонно-цитрусовое. У нее был
низкий уверенный голос, в котором, тем не менее, угадывалась уязвимость.
- А что, должен? - смутившись, я ответил грубее, чем хотел.
- В бассейне, - сказала она. - Я - Брюшко-хлопушка.
Брюшко-хлопушка? Я внимательно смотрел на нее, судорожно пытаясь
вспомнить. И вдруг понял, что она симпатичная, - в нестандартном,
неожиданном стиле. Плохо подстриженные иссиня-черные крашеные волосы,
неумело наложенная косметика, вокруг бледных нежных губ - остатки рыбного
рулета. Но черты лица - правильные, симметричные, тонкие, моя мать назвала
бы их "задорными", а сам я в более зрелом возрасте охарактеризовал бы как
"мальчишеские". Что-то в ней мне сразу понравилось, и от этого я еще больше
напрягся. И тут же прыснул с набитым ртом, плюнув на ее левое плечо