"Тим Лотт. Любовные секреты Дон Жуана " - читать интересную книгу автора

мастурбирую. (Интересно, а они тогда мастурбировали? В школе я этим вопросом
не задавался, но хихикали они точно. Почти всегда. Однако не в тот раз.)
- Дэнни, на следующей неделе у Шерон день рождения.
- Да, Шерон?
- Да, - отвечает Салли. - Ей будет четырнадцать.
- Четырнадцать?
- Да, - говорит Салли. - Шерон хочет тебя пригласить.
А потом... Не знаю, что на меня нашло. Я был застенчивый и, конечно,
чувствовал себя неловко в присутствии девочек, если другие мальчики не
обеспечивали мне моральную поддержку. Я был напуган и смущен. Но меня
раздражало, что Салли говорила со мной от имени Шерон. Кроме того, у меня
было подозрение, что это розыгрыш, что Шерон вовсе не хотела приглашать
меня, что они просто решили развлечься на переменке, унизив меня. И я вдруг
решил, что с меня хватит.
- Ну, может, тогда Шерон продолжит, - выпалил я. - Мне надоело общаться
с ее любимым попугаем.
Салли, конечно, обиделась, а Шерон, к моему удивлению, засмеялась.
Салли, с перекошенным от злобы лицом, уже собиралась открыть рот, но, прежде
чем она успела это сделать, Шерон заговорила. Не помню, как звучал ее голос,
но он был вполне приятный и плохо сочетался с бунтарской внешностью.
- Ты придешь на день рождения, Дэнни?
Я ответил, насколько мог безразличным тоном: "Ладно". Потом бросил
взгляд на кислую, злобную физиономию Салли Шоу, развернулся и вышел.
Через пару дней после моей встречи с СС я обнаружил в своей школьной
парте конверт. Сначала я подумал, что это уведомление о плохом поведении,
поскольку другой корреспонденции ни в школе, ни за ее пределами я не
получал. Но тот факт, что конверт был розовым, с тисненой бабочкой на
обороте, противоречил первоначальной версии. Внутри лежал купленный в
магазине прямоугольный пригласительный билет с воздушными шариками. Текст
подтверждал, что я приглашен на день рождения Шерон, 15 апреля, в четыре
часа.
Взрослому человеку это может показаться странным временем для
вечеринки, но в тринадцать лет мы затерялись в сумерках между детством и
юностью. Мы неуверенно двигались между тенью и светом уходящего детства и
надвигающейся юности. Шерон временами была сексуальной, взрослой,
осведомленной, хищной. А временами - просто ребенком, не по годам развитой
маленькой девочкой. Поэтому день рождения назначили на четыре, в присутствии
родителей, с тортами и хороводами. Так я себе это представлял.
Как выяснилось, родители не присутствовали. Шерон отличалась своей
откровенно ранней сексуальностью, но это было не единственным ее отличием.
Хотя по идее и по сути она была скинхедшей, родители ее были хиппи - или
теми, кого я тогда принимал за хиппи. Это означало всего-навсего, что ее
отец носил джинсы, а не брюки, а мама - толстовки, и они читали книги в
твердых обложках, книги, которые покупали, а не брали в библиотеке. Но в
школе, где любое событие, едва став известным, обращалось в миф, это был
способ сделать непостижимый мир более понятным: семью Шерон Смит окрестили
"странной", а ее саму считали сбрендившей девчонкой, клевой и недоступной
бритоголовой. В более скучном, повседневном мире миссис Смит была социальным
работником, а мистер Смит учил детей в детском саду.
Однако частично миф о Смитах соответствовал действительности: они были