Индийская йога

Это учение, рекомендующее довольно аскетический, подчиненный дисциплине образ жизни, - состоит в управлении дыханием и в определенных физических позах, которые приводят к состоянию расслабления, способствующему медитации, при которой обычно применяется мантра, или священное изречение, которое помогает сосредоточиться. При этом йога ставит цели духовные (!), а совсем не только физические, как достижение телесного здоровья и красоты. Чаще всего тем, кто приступает в наше время к подобным занятиям, ничего не сообщают о сверхъестественном, а лишь о здоровье, о физическом и нравственном совершенстве. Более того, все мистическое и оккультное отрицается. Но иногда, спустя время, "продвинутым" перспективным и надежным ученикам открывают эзотерическое, тайное учение. Но и такой - "телесный" - уровень упражнений йогой формирует определенные духовные воз-

зрения и готовит человека к духовным переживаниям, о которых тот пока и не догадывался. Большинство изучающих это учение так и останется на этом уровне экзотических упражнений, индуистского жаргона и сознания своей значимости "в о космосе". В этом последнем пункте и сосредоточены истинные эзотерические цели начального посвящения: сознание собственной значимости - вот что внушается человеку вместе, конечно, с непременной заботой о здоровье, а также "любовь к людям", сопровождаемая учением о каком-то абстрактном и расплывчатом "добре" и "нравственности". Но для христианина "сознание собственной значимости" есть проявление сатанинской гордыни, которая сожигает и превращает в ничто всякое доброе начинание.

В последнее время становится все популярнее так называемая "христианская йога" - попытки использовать приемы йоги для "христианской" медитации, сделать человека "раскрепощенным, удовлетворенным", пассивным, "восприимчивым к духовным идеям и впечатлениям". Занимающиеся ими описывают "необычайные ощущения покоя", "прекрасное самочувствие", "эйфорию (блаженство)", "ощущение полного здоровья", "удовлетворенность, заполняющую тело и душу и предрасполагающую к духовной жизни", "легкость", "повышенную податливость и восприимчивость к раскрытию личных отношений между богом и душой", "сладостную молитву, охватывающую всего человека", "чувство трепетного ожидания прикосновения "святого духа"; "чувство возрастающей жажды праведности, возрастания, приближения к богу" и т.п. Любой понимающий природу прелести (духовного заблуждения) поймет, что в этих описанных чувствах присутствует именно отступление от верного пути, уклонение в сторону сектантских "христианских" опытов и даже - языческих: то же стремление к "святым и божественным" чувствам, та же открытость и готовность быть "восхищенным" неким духом, те же поиски не Бога, а "духовных утешении", то же самоопьянение, которое принимается за "состояние благодати", та же невероятная легкость, с которой человек становится "созерцателем" или "мистиком", те же "мистические откровения" и псевдодуховные состояния - это общие признаки тех, кто впал именно в прельщенное мнение о себе.

Сбитые с пути и полные гордыни современные искатели духовных истин более всего подвержены прелести. Нападение на нас восточного мракобесия и преуспеяние его обязано многим этому ложному мистицизму. И как эти лжеучения соблазнительны ныне для молодых людей, особенно тех, кто употреблял наркотики и которым уже знакомы опыты подобного рода.