"Андре Лори. Атлантида " - читать интересную книгу автора

и нетерпение Рене все увеличивалось. Воспоминание о прелестной волшебнице не
покидало его ни на минуту, и ее чудный голос, казалось, призывал его в
морскую бездну.
Какая-то непостижимая сила влекла его, особенно по ночам, на палубу.
Облокотившись на борт, он вглядывался при слабом свете мерцающих звезд в
темные волны, освещенные иногда фосфорическим сиянием или серебристым светом
луны, и ему чудилось, что мраморные обнаженные руки протягиваются к нему и
милый голос шепчет ласковые слова.
Однажды в полночь (быть может, это был сон) ему послышалась та же
незабвенная песня. Она неслась откуда-то издалека и напоминала тихую жалобу.
Впечатление было так сильно, что, не помня себя, Рене невольно подхватил
своим страстным, полным мольбы голосом знакомую мелодию. Но на этот раз все
было тихо кругом. В отчаянии он схватился за голову, думая, что сходит с
ума. Невольно взгляд его упал на перстень... Нет! Значит, это не сон, не
галлюцинация, а действительность, и при одной мысли снова увидеть свою
Ундину он чувствовал себя способным на все геройские подвиги.
Теперь он понимал, почему Улисс залепил воском уши своих спутников,
чтобы уберечь их от пения сирен. Он испытал это на самом себе. Тот, кто хоть
раз слышал это волшебное пение, уже не мог никогда забыть его!


ГЛАВА VII. Журнал Рене Каудаля


Каждый раз, когда представлялся удобный случай, то есть когда вблизи
"Синдерельи" проходило какое-нибудь судно, Рене посылал домой подробные
рапорты о своем здоровье и нравственном состоянии. Все его письма дышали
надеждой на будущее, но настоящий смысл их понимала одна Елена. Мадам
Каудаль и доктор Патрис истолковывали их сообразно собственным опасениям и
мечтам. Видя какую-то перемену в отношениях сына и своей приемной дочери,
мадам Каудаль надеялась на скорое исполнение своего давнишнего желания и вся
сияла от радостного предчувствия, которым не могла не поделиться с Патриком.
Десять раз на дню она начинала с ним разговор на одну и ту же тему, не
подозревая огорчения, которое причиняла своему поверенному.
- Замечаете, доктор, как похорошела Елена за последнее время? -
говорила она.
- Мне кажется, что мадемуазель Елена всегда была замечательно хороша! -
возражал Патрис, считая, что сестра его друга прекраснейшее существо в мире.
- Да нет же! Она похорошела так только после этого ужасного приключения
с Рене. Здесь видна рука Провидения! Они созданы друг для друга! Да кроме
того, я не могу себе представить, чтобы моя Елена когданибудь рассталась со
мной и отдала свое сердце чужому человеку!
- Но ведь это - участь всех матерей!
- Посмотрим, будете ли вы так спокойно говорить об этом, когда у вас
будут свои дочери! Но теперь мне уже нечего больше волноваться: ее выбор
сделан!
- Вы думаете, что между Рене и мадемуазель Еленой все решено?
- Без сомнения! Разве вы не наблюдали за ними во время последнего
пребывания здесь Рене? Они почти не расставались, между ними все какие-то
секреты. Все это замечали, да это ясно как день! Тут и слепой бы заметил.