"Ким Лоренс. Известность любви не помеха [love]" - читать интересную книгу автора

поддержки, - она со значением посмотрела на его руки. Все было как обычно
- от его прикосновения сразу пришла блаженная истома, но теперь Хоуп была
настороже, а потому даже не дрогнула. - Между прочим, от вас идет пар, -
прозаически заметила она. Да она скорее умрет, чем обнаружит перед ним
свою слабость!
- Действительно. - Он отпустил ее и снял длинный плащ, от которого в
натопленной комнате начал идти пар. Затем провел рукой по волосам,
стряхивая капли. Некоторые из них упали ей на руки - холодные, колючие. -
Снег так и валит.
- Тем более глупо было приезжать, - заметила Хоуп. Ферма
располагалась высоко на холмах, и погода тут всегда была хуже, чем в
городе.
- Я же сказал, что приеду, - упрямо ответил он, и эта интонация
взбесила Хоуп.
- Даже если в этом нет никакой необходимости?
Алекс невозмутимо взглянул на нее.
- Можно я повешу плащ в холле?
- Зачем вы спрашиваете? - крикнула она ему в спину. - Вы, кажется, и
без того чувствуете себя здесь как дома.
Через минуту Алекс вернулся.
- Не надо, Хоуп, не ищите во всем скрытый смысл, - спокойно отозвался
он. - Вы очень хорошо объяснили мне, что у вас на уме, а у меня сегодня
нет ни желания, ни сил соблазнять вас. И не смотрите на меня так, словно я
вот-вот на вас накинусь, - сухо закончил он.
- И на том спасибо, - беззаботно откликнулась Хоуп, пытаясь скрыть
разочарование. Значит, ей предстоит бороться лишь с собственными
страстями. Хорошенькая перспектива! - У вас усталый вид. - (У него под
глазами и вправду темнели круги, а лицо было бледным и осунувшимся.) -
Присядьте. - "Что это я?" - в ужасе подумала она. Надо указать ему на
дверь, а не создавать атмосферу долгожданного возвращения героя-скитальца.
Алекса, видно, тоже удивили ее слова.
- Утром у меня были переговоры в Бирмингеме, а по пути назад пришлось
сделать объезд. Все как всегда: одна-две снежинки - и на дорогах не
проехать. Да еще и колесо пришлось менять. Так что день выдался на
редкость тяжелый. - Он ловко поймал готовый было опрокинуться бокал вина.
Может, он, конечно, и устал, размышляла Хоуп, но в быстроте реакции
ему не откажешь. До чего же противно ощущать себя обузой! Надо думать, ему
не терпится поскорее оказаться дома. "Он слишком много работает, вот что",
- решила она.
- Я занял ваше место... - Он пошевелился, словно желая подняться.
- Нет, все в порядке. Я устроюсь здесь, - она шагнула к дивану. -
Хотите вина? - Она снова прокляла себя за поспешность. Вечная история:
стоит в мужской броне обнаружиться крохотной щелочке, и в женщине
пробуждается неистребимый инстинкт. Она принимается утешать и заботиться,
не спрашивая, нужно это или нет. Из всех мужчин на земле Алекс последний,
кто нуждается в утешениях.
Он вскинул темные брови.
- Чтобы отпраздновать наше перемирие? Что ж, я за.
- Не обольщайтесь, Мэтьюсон, - проворчала Хоуп и поняла, что голос ее
звучит совсем не убедительно.