"Владимир Лорченков. Хора на выбывание" - читать интересную книгу автора

не обратила, углубленная в подсчет зерен своих четок, Юрий прошел на балкон.
В горле у него першило, он ухватился за перила руками и глянул вниз.
- Дамы и господа! - беззвучно сказал он, лишь шевеля губами, - братья и
сестры. Матушка Мария являет нам собой яркий образчик классического
Молдавского Православия. Ибо что есть молдавское православие? Оно есть
Евангелие, помноженное на тысячу и один языческий обряд, поделенное на нормы
так называемой христианской Молдавии (которое к истинному христианству,
разумеется, отношения не имеет), с элементами европейского вудуизма. Мы
поклоняемся христианскому богу, но при закладке здания в деревнях
по-прежнему кладут в раствор живого петуха. Мы истово празднуем Пасху, но
придумали себе Родительский день, и наивно кормим мертвецов, оставляя на их
надгробиях плошки с рисовой кашей. Тьфу, дерьмо, а я вот не хочу, чтобы на
мне, мертвом, закусывали! Мы выпиваем на могилах пьющих стаканчик вина, мы
оставляем на могилах курящих зажженные сигареты, которые перед тем за
двадцатку освятил священник. Еще мы освящаем мобильные телефоны. Наконец, -
и в этом я не побоюсь признаться сейчас вам, потому что вас нет, - мы
говорим, что исповедуем православие, но зло и желчно отзываемся о Московском
патриархе. Видели ли вы где-нибудь истово верующего католика, который от
всей души ненавидит Папу Римского и не скрывает этого? А вот в Молдавии
такое возможно... Даже целые деревни православных, что оптом крестятся в
баптистской церкви, выезжают за это на две недели в Швецию, получают за это
продуктовые наборы, - возвращаются в Молдавию и в лоно православия. Тем
более странно, что баптисты - миссионеры, позволяют им это. Впрочем, не
забывайте, дамы и господа, что миссионеры уже в Молдавии, они уже тоже -
наши баптисты, странные баптисты, как и мы - странные православные...
- Что это ты здесь бормочешь? - на балкон вышла жена. На ответ она не
рассчитывала - привыкла.
- Ступай лучше к отцу. Матушка Мария уже там.
- А ты идешь?
- Мне нельзя. Только вы - трое.

ХХХХХХХХ

В комнате Юрий встал, как указала целительница, в изголовье отца. Мария
зажгла свечку, и сразу же закружилась по комнате с тихим причитанием:
- Ва-лл-леу, валеу...
- Началось? - испуганно подумал Юрий, но целительница, поймав его
растерянный взгляд, досадливо объяснила:
- Да нет пока. Руку обожгла.
Потом отошла, достала мел и очертила кровать, на которой лежал старик.
Положив на лоб отца медную монету, капнула в рот покойнику горячим воском, и
принялась шептать странные молитвы. Юрий почувствовал, что вспотел, но,
вспомнил, что окна раскрывать нельзя, - "душа испугается и улетит". В другом
углу комнаты испуганно кудахтала курица со спутанными лапами. Целительница
стояла уже на коленях. Из потолка комнаты вдруг вышел индийский суккуб
Чарела (из тех, что, делая минет, высасывают жизнь), и ласково потрепал Юрия
по плечу.
- А ведь, - вслух подумал тот, - отвлекаться от обряда матушке нельзя,
иначе проснутся демоны.
Чарела ласково кивнул Юрию и испарился. Глаза у Марии испуганно