"Джек Лондон. "Алоха Оэ"." - читать интересную книгу автора

Стива крепко сжали ее руку и она ощутила теплоту его ладони, ей открылся
истинный смысл этих слов. Она едва заметила, как ушел Стив, и не могла
отыскать его в толпе на сходнях, потому что в эти минуты она уже блуждала
в лабиринтах памяти, вновь переживая минувшие четыре недели - все события
этих дней, представшие перед ней сейчас в новом свете.
Когда месяц назад компания сенаторов прибыла в Гонолулу, их встретили
члены комиссии, которой было поручено развлекать гостей, и среди них был и
Стив. Он первый показал им в Ваикики-Бич, как плавают по бурным волнам во
время прибоя. Выплыв в море верхом но узкой доске, с веслом в руках, он
помчался так быстро, что скоро только пятнышком замелькал и исчез вдали.
Потом неожиданно возник снова, встав из бурлящей белой пены, как морской
бог, - сначала показались плечи и грудь, а потом бедра, руки; и вот он уже
стоял во весь рост на пенистом гребне могучего вала длиной с милю, и
только ноги его были зарыты в летящую пену. Он мчался со скоростью
экспресса и спокойно вышел на берег на глазах у пораженных зрителей. Таким
Дороти впервые увидела Стива. Он был самый молодой член комиссии -
двадцатилетний юноша. Он не выступал с речами, не блистал на торжественных
приемах. В увеселительную программу для гостей он вносил свою долю, плавая
на бурных волнах в Ваикики, гоняя диких быков по склонам Мауна Кеа,
объезжая лошадей на ранчо Халеакала.
Дороти не интересовали бесконечные статистические обзоры и ораторские
выступления остальных членов комиссии, на Стива они тоже нагоняли тоску, -
и оба потихоньку удирали вдвоем. Так они сбежали и с пикника в Хамакуа и
от Эба Луиссона, кофейного плантатора который в течение двух убийственно
скучных часов занимал гостей разговором о кофе, о кофе и только о кофе. И
как раз в тот день, когда они ехали верхом среди древовидных папоротников,
Стив перевел ей слова песни "Алоха Оэ", которой провожали гостей-сенаторов
в каждой деревне, на каждом ранчо, на каждой плантации.
Они со Стивом с первого же дня очень много времени проводили вместе.
Он был ее неизменным спутником на всех прогулках. Она совсем завладела им,
пока ее отец собирал нужные ему сведения о Гавайских островах. Дороти была
кротка и не тиранила своего нового приятеля, но он был у нее в полном
подчинении, и лишь во время катания на лодке, или поездок верхом, или
плавания в прибой власть переходила к нему, а ей оставалось слушаться.
И вот теперь, когда уже был поднят якорь и громадный пароход стал
медленно отваливать от пристани, Дороти, слушая прощальную мелодию "Алоха
Оэ", поняла, что Стив для нее был не только веселым товарищем.
Пять тысяч голосов пели сейчас "Алоха Оэ":

В разлуке любовь моя будет с тобою
Всегда, до новой встречи.


И в тоже мгновение, вслед за открытием, что она любит и любима,
пришла мысль, что их со Стивом разлучают, отрывают друг от друга. Когда
еще они встретятся снова? И встретятся ли? Слова песни о новой встрече она
услышала впервые от него, Стива, - она вспомнила, как он пел их ей,
повторяя много раз подряд, под деревом хау в Ваикики. Не было ли это
предсказанием? А она восторгалась его пением, твердила ему, что он поет
так выразительно... Вспомнив это, Дороти рассмеялась громко, истерически.