"Jack London. The Sea Wolf (англ., с подстрочником) " - читать интересную книгу автора

Но особенно ужасен был холод. Мне казалось, что я этого не выдержу, что
минуты мои сочтены. Вокруг меня в воде барахтались люди. Они что-то кричали
друг другу. Я слышал также плеск весел. Очевидно, потопивший нас пароход
выслал за нами шлюпки. Время шло, и меня изумляло, что я все еще жив. Но мои
ноги уже утратили чувствительность, и онемение распространялось дальше,
подступало к самому сердцу. Мелкие сердитые волны с пенистыми хребтами
перекатывались через меня; я захлебывался и задыхался.


The noises grew indistinct, though I heard a final and despairing
chorus of screams in the distance, and knew that the Martinez had gone down.
Later, - how much later I have no knowledge, - I came to myself with a start
of fear. I was alone. I could hear no calls or cries - only the sound of the
waves, made weirdly hollow and reverberant by the fog. A panic in a crowd,
which partakes of a sort of community of interest, is not so terrible as a
panic when one is by oneself; and such a panic I now suffered. Whither was I
drifting? The red-faced man had said that the tide was ebbing through the
Golden Gate. Was I, then, being carried out to sea? And the life-preserver
in which I floated? Was it not liable to go to pieces at any moment? I had
heard of such things being made of paper and hollow rushes which quickly
became saturated and lost all buoyancy. And I could not swim a stroke. And I
was alone, floating, apparently, in the midst of a grey primordial vastness.
I confess that a madness seized me, that I shrieked aloud as the women had
shrieked, and beat the water with my numb hands.

Шум и крики становились все глуше; последний отчаянный вопль донесся до
меня издали, и я понял, что "Мартинес" пошел ко дну. Потом - сколько прошло
времени, не знаю, - я очнулся, и ужас снова овладел мной. Я был один. Я не
слышал больше голосов, криков о помощи - только шум волн, которому туман
придавал какую-то таинственную, вибрирующую гулкость. Паника, охватывающая
человека, когда он в толпе и разделяет общую участь, не так ужасна, как
страх, переживаемый в одиночестве. Куда несли меня волны? Краснолицый
говорил, что отлив уходит через Золотые Ворота. Неужели меня унесет в
открытое море? А ведь мой спасательный пояс может развалиться в любую
минуту! Я слышал, что эти пояса делают иногда из картона и тростника, и
тогда, намокнув, они быстро теряют плавучесть. А я совсем не умел плавать. Я
был один, и меня несло неведомо куда, среди извечной серой безбрежности.
Признаюсь, мной овладело безумие, и я кричал, как кричали женщины, и бил по
воде окоченевшими руками.


How long this lasted I have no conception, for a blankness intervened,
of which I remember no more than one remembers of troubled and painful
sleep. When I aroused, it was as after centuries of time; and I saw, almost
above me and emerging from the fog, the bow of a vessel, and three
triangular sails, each shrewdly lapping the other and filled with wind.
Where the bow cut the water there was a great foaming and gurgling, and I
seemed directly in its path. I tried to cry out, but was too exhausted. The
bow plunged down, just missing me and sending a swash of water clear over my
head. Then the long, black side of the vessel began slipping past, so near