"Джек Лондон. Берцовые кости (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

превратился в наконечник копья! Она сложена была, как богиня, тело ее
было, как полная чаша восторгов, а пальцы, с раннего детства ломи
(массированные), были крохотные и тонкие. Десять поколений помнили ее
красоту! Певчие твоего отца и сейчас воспевают ее прелести в хула,
названной по ее имени. Вот какова была Лаулани, которую ты держишь в своих
руках!"
Ахуна смолк, а я, обуреваемый мыслями, все смотрел и смотрел на
кости. Старый пьяница Говард давал мне читать Теннисона, и я часто
уносился мечтой в "Королевские идиллии"*. "Вот, было таких же трое, -
размышлял я, - Артур, Ланселот и Джиневра. И вот чем все это кончилось,
вся жизнь, борьба, устремления и любовь! Усталые души давно погибших людей
заклинают теперь толстые старухи и шелудивые колдуны, а кости их оценивают
коллекционеры, проигрывают в карты и на конских скачках или продают за
наличные деньги, помещают их в сахарные акции..."
_______________
* "К о р о л е в с к и е  и д и л л и и" - цикл поэм английского
поэта Альфреда Теннисона (1808 - 1892), написанных на сюжеты
средневековых рыцарских романов о сказочном британском короле Артуре
и его воинах - рыцарях Круглого Стола. Джиневра - жена Артура;
Ланселот дю Лак, вассал и друг Артура, был обвинен в связи с
Джиневрой.

Меня точно озарило. В этом погребальном склепе я получил великий
урок. И я сказал Ахуне: "Копье с наконечником из берцовой кости Кеолы я
возьму себе. Я его никогда не продам, оно всегда будет со мной".
"А для чего?" - спросил он. И я ответил: "Для того, чтобы созерцание
его укрепляло меня в резвости рук и в твердости ног на земле; я буду
знать, что мало кому на земле достается счастье оставить памятку о своем
"я" хотя бы в виде наконечника для копья через три столетия после
кончины..."
И Ахуна, склонив голову, превознес мою мудрость. Но в этот момент
давно сгнившая веревка из волокон олоны порвалась, скорбные кости Лаулани
вырвались из моих рук и рассыпались по каменистому полу. Одна берцовая
кость, отскочив, упала в тень лодочного носа, и я решил взять ее с собой.
Я стал помогать Ахуне собирать и связывать кости, чтобы он не заметил
похищенной мною.
"А вот, - говорил Ахуна, представляя меня другому моему предку, -
твой прадед Мокомоку, отец Кааукуу. Смотри, какие огромные кости: он был
великан! Я понесу его, ибо тебе трудно будет нести тяжелое копье Кеолы. А
вот Лелемахоа, твоя бабушка, мать твоей матери; ее понесешь ты. День
теперь короток, а мы должны проплыть под водой прежде, чем тьма сокроет
солнце от мира".
Туша лампады погружением фитиля в масло, Ахуна не заметил, как я
подложил берцовую кость Лаулани к костям моей бабушки.
Рев автомобиля, присланного наконец из Олоконы нам на выручку,
прервал рассказ принца. Мы попрощались с древней вахине. Когда мы отъехали
с полмили, принц Акули возобновил повествование.
- Итак, мы с Ахуной вернулись к Хивилани, и, к ее счастью, которое
длилось до самой ее смерти, - а умерла она в следующем году - в сосудах ее
сумеречной комнаты покоилось еще двое из ее предков. Она сдержала свое