"Джек Лондон. Безумие Джона Харнеда (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

с копьями.
- А что, лошади тоже обречены заранее, как и бык? - спросил Джон
Харнед.
- Им надевают наглазники, чтобы они не видели быка, - пояснил Луис
Сервальос. - И много их было убито на моих глазах. Эффектное зрелище!
- Как зарезали быка, я уже видел. Теперь увижу еще как убивают
лошадей. И тогда, быть может, вполне постигну все тонкости этого
благородного спорта, - сказал Джон Харнед.
- Лошадей всегда берут старых, - заметил Луис Сервальос. - Таких,
которые ни на что уже не годятся.
- Ясно, - сказал Джон Харнед.
Выпустили третьего быка, и кападоры и пикадоры принялись дразнить
его. Один пикадор остановился как раз под нашей ложей. Лошадь его
действительно была старая, облезлая - кожа да кости.
- Просто чудо, что эта бедная кляча выдерживает тяжесть всадника, -
заметил Джон Харнед. - А чем же лошадь вооружена для боя с быком?
- Лошади вовсе не дерутся с быком, - сказал Луис Сервальос.
- Вот как! Значит, лошадь выводят только для того, чтобы бык ее
забодал? И ей надевают наглазники, чтобы она не видела быка, когда он
кидается на нее?
- Не совсем так, - возразил я. - Копье пикадора не дает быку забодать
лошадь.
- Значит, лошади редко гибнут на арене? - допытывался Джон Харнед.
- Часто, - вмешался Луис Сервальос. - В Севилье на моих глазах в один
день было убито восемнадцать лошадей, а публика все шумела, требуя, чтобы
вывели новых.
- И те лошади тоже были в наглазниках, как и эта? - спросил Джон
Харнед.
- Да, разумеется, - ответил Луис Сервальос.
Разговор оборвался. Мы все следили за ходом боя на арене. А Джон
Харнед сходил с ума, но мы этого не замечали. Бык на арене не хотел
нападать на лошадь, она же стояла спокойно, так как не могла видеть, что
кападоры натравливают на нее быка. Они дразнили его плащами, а когда он
бросался на них, отбегали к лошади и прятались за прикрытия. Наконец, бык
здорово рассвирепел, и тут его внимание привлекла лошадь.
- А лошадь не знает! Лошадь не знает! - шептал Джон Харнед словно про
себя, не сознавая, что говорит вслух.
Бык наскакивал на лошадь, а она ничего не знала, пока пикадор не
промахнулся, и бык не поднял ее на воздух рогами. Это был великолепный,
могучий бык! Смотреть на него было настоящим наслаждением. Он рогами
поддел лошадь и подкинул ее на воздух. Когда она затем упала на песок,
пикадор соскочил с нее и спасся бегством, а кападоры опять стали травить
быка. Из распоротого брюха лошади вывалились внутренности, но она еще
приподнялась с отчаянным визгом. И, услышав этот предсмертный визг, Джон
Харнед совсем обезумел.
Он встал с места. Я слышал, как он бормотал ругательства. Он не мог
оторвать глаз от лошади, а она, не переставая визжать, пыталась бежать, но
свалилась на спину и дрыгала ногами в воздухе. Тут бык опять набросился на
нее и бодал ее до тех пор, пока она не издохла.
Джон Харнед стоял у барьера, и глаза его больше не были холодны, как