"Александр Ломм. Скафандр Агасфера (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

нужно такое, чтобы вечно есть, пить, любить женщин, болтать, слушать
музыку, обонять цветы! А мое бессмертие не дает ничего, кроме вечной
жизни, вечного действия, вечного мышления...
- Но почему же вы себя не сделали бессмертным, почтеннейший Вальмоск?
Задав этот вопрос, Реджан так и впился в старика глазами. Вальмоск
ответил не сразу. Он задумчиво сосал корку и смотрел куда-то вверх
погрустневшими глазами.
Потом он заговорил виновато и тихо:
- Вы имеете право знать правду, Реджан. Я не мог заставить себя принять
абсолютное бессмертие. Это предрассудок, но это сильнее меня. Я люблю
жизнь со всеми ее радостями и наслаждениями. Приняв абсолютное
биологическое бессмертие, я лишил бы себя всего этого... Если вы тоже,
тогда оставим это...
- Нет, нет! - поспешно вскричал Реджан. - Я не видел от жизни никаких
радостей!
Я готов! Но, профессор... Если уж на то пошло... Впрочем, какие тут
оговорки! Вы ведь, наверное, не просто так, не ради моих прекрасных глаз
подарите мне бессмертие? У вас, наверное, есть условия!..
- Да, Реджан, у меня есть условия. Вы вернете мне то, что я
израсходовал на постройку генератора. Пятьсот миллионов суремов - вот цена
того ломтика сыра, который вы у меня съели!
- Пятьсот миллионов? Но где же я возьму их?
- Бессмертному все доступно. Все сокровища мира будут ваши! Вы сможете
доставать их со дна океана или спускаться за ними в жерла вулканов! Об
этом не беспокойтесь, я научу вас, где и как доставать золото.
- В таком случае, я готов, Вальмоск!
- Отлично! Время для нас дорого. Идемте!..


8


Прошла неделя, и Реджан снова сидит на ободранном стуле в комнате
Вальмоска.
Старик только что привел его из подземелья, где он ровно семь дней
находился в генераторе бессмертия. Об этом времени у Реджана не осталось
никаких воспоминаний - сознание его было отключено. Когда он возвращался
через залу, где испытывали животных, его пошатывало. Вспоминался плававший
в расплавленном железе Флипп, и от этого воспоминания его всего
передернуло.
Добравшись до стула, он тяжело на него рухнул. Голова Реджана была
полна каких-то шумов, но это были внутренние шумы, вызванные резкой
перестройкой всего организма. Сердце его болезненно сжималось, все
внутренности горели огнем. Ему хотелось кричать, стонать, но рот его был
запечатан накрепко и навечно.
Старик взял лист бумаги и, набросав на нем несколько слов, поднес его к
глазам Реджана. Буквы расплывались, прыгали, но Реджан все-таки прочел:
"Как вы себя чувствуете, дружище?"
Сжав карандаш непослушными пальцами, он ответил:
"Плохо! Наверно, умру!"