"Андрей Анатольевич Ломачинский. ДНК негодной Крови" - читать интересную книгу автора

из-за настувшего в ее душе перелома, своего мазафакера (мамаёба, если
по-русски) она больше не боялась. Даже наоборот. Знаете, как бывает - стоит
человеку раз переступить через себя, а попросту принять волевое,
окончательное решение, и запуганный хлюпик трансформируется в дерзкого
бойца. Едва открыв дверь, она поняла, что тепрь мамочкин сожитель сам ее
боится - залететь в тюрягу, пусть даже только за избиение, в его ситуации
очень просто. И пойми, где она всю ночь была... Может в участке? Мамашин
дружок тихонько уселся на диван в ливинг-руме (зале), и виновато моргая,
обнял подушку. Пускаться в объяснения или разряжать ситуацию Джессике не
хотелось. Хотелось попользоваться моментом:
- Мне деньги нужны. Баксов сто хотя бы.
- Здравствуй, Джесс! Гуд монинг. Ты не обижайся... То я в шутку. Просто
получилось всё как-то по-дурацки... Я не хотел тебя бить. Мозги по пьяне
заклинило, вот силы и не расчитал...
- Заткнись! Мне деньги нужны.
Мамашин бойфренд пошел в свою комнату и стал там довольно громко
рыться. Потом двигать что-то тяжелое. Потом скрипеть матрасом. Наверное
забыл, где заначку на кокаин последний раз прятал. Небось у мамани своровал,
своих то у него отродясь не было. Наконец бойфренд появился в дверях с уже
вдвойне виноватой рожей:
- Извини, Джесс, у меня только 83 доллара...
Джессика вырвала деньги из рук бойфренда, прошла в свою комнату и
заперла дверь на ключ. Быстро скинула джинсы и кофточку, одела чистое бельё,
а старую одежду сложила в полиэтилленовый мешок для мусора. Туда же следом
улетел и свёрток с трусами. После горного марша ее тело пошипывало и зудело,
на кожу налипло достаточно пыли, превратившейся в гразные разводы, но в душ
она решила предусмотрительно не ходить - чёрт его знает, чего они там в
полиции исследовать будут, вдруг что-нибудь важное смоется. Ну вроде всё,
пора. Она пошла к машине, а сожитель застыл в проёме дверей, удивлённо
таращась на ее мешок.
- Джесс, ты чё обиделась? Ты чё, вещи забираешь? Уходишь, да?
- Не дождешься, выродок! Сам вали отсюда, пока шериф не приехал, -
крикнула ему в ответ Джессика и завела мотор.
В участок, местный шерифс-департмент, она добралась минут за сорок. Это
в городах такие заведения в пяти минутах езды. Старый коп внимателно
выслушал её историю, но составлять протокол не спешил. Он не сомневался, что
Джессике накануне здорово досталось, хотя разбивать случившее на два
совершенно независимых инцидента ему казалось глупостью. Он отложил в
сторону свой блокнот, откинулся на спинку своего кресла с колесиками, и
мелко перебирая ногами, вплотную подъехал к девушке. Потом привстал, нагло
вторгся в "интимное жизненное пространство", что подсознательно и ревностно
мы оберегаем вокруг себя, и пристально, в упор, уставился в ее глаза.
Джессике стало крайне неуютно:
- Сэр, вы что мне не верите?!
- Не верю. Что тебя трахнули насильно - верю! Кто трахнул то? Приятель,
папаша, отчим? А ну признавайся давай!!! И не надо сюда доктора Лейдена
приплетать. Небось с дружками обкурилась марихуаны с крэком - такую глупость
на нормальную голову не выдумать. Чего, его миллионы отсудить захотела?
- Я вам правду говорю.
Старый полицай тяжело вздохнул и потянулся к телефону. Минут пять