"Олаф Локнит. Черная река ("Конан")" - читать интересную книгу автора

очень долго мириться со жрецами, эта братия злопамятна и жадна. Монахи нас
окончательно разорят... Доказательств-то Конан не приводит никаких!
- Доверьтесь киммерийцу, ваша светлость, - убежденно сказал Риго. -
Этот человек знает, о чем говорит! Не верите мне, послушайте графа Кертиса -
в Латеране хорошо знают, кто такой Амра-лев!
- Ну хорошо, - поразмыслив, согласился герцог. - Надеюсь, Конан
действительно не ошибается, поскольку такие ошибки непростительны и
наказуемы. Гонца в Гайард отправлю сегодня. Могу я поинтересоваться, как вы
отыскали Биркарта?
Риго смутился, не зная, что сказать. Безьерская история выставляла
Конана в невыгодном свете, она выглядела оскорбительной и недостойной.
Просперо, однако, настаивал, и Риго пришлось рассказать о необычном замысле
киммерийца. Умолчал только о некоторых деталях - например, о Фальконе и
участии в интриге месьора Рамалеса.
К великой неожиданности Риго, герцог постоянно прыскал со смеху, а
затем расхохотался до слез.
- Давненько добрые подданные моего отца не получали эдаких щелчков по
носу! - рыдал Просперо. - Сбили с них спесь, а? Воображаю себе лица Безьера,
Рыжего Кочета и всех остальных, после того как... Ох, не могу! Потрясающе!
Они-то думают, что в Пуантене каждый дворянин сам себе король и герцог, а
тут появляется какой-то киммерийский варвар и все это скопище королей ставит
в неудобное положение!..
- Я не совсем вас понимаю, ваша светлость, - промямлил ошеломленный
Риго.
- Ты все отлично понимаешь, друг мой! Ты ведь родился в Пуантене,
знаешь наши обычаи и традиции!
Все правильно. В отличие от других Великих герцогств - Шамара,
Гандерланда, Таурана, и Боссонии, - в Пуантене любой благородный человек
владеющий пусть даже самым крошечным земельным леном почитал себя
единовластным повелителем, почти независимым от герцога, и уж тем более
короля, находящегося где-то в отдаленной Тарантии. Дело в том, что еще
триста зим назад, до восшествия на престол Сигиберта Великого, Пуантен был
государством независимым от Трона Льва и более тяготел к Зингаре, чем к
Аквилонии. По большому счету, Великое герцогство тогда являло собой буйную
дворянскую анархию, где владыка Гайарда был всего лишь первым среди равных.
Сигиберт недаром получил свое прозвище - Завоеватель. Первым делом он
решил, что Аквилония обязана владеть важнейшими сухопутными торговыми
путями, значительная часть которых проходила через Пуантен, двинул свои
непобедимые легионы на Полдень, разгромил в пух и прах дворянское ополчение
и подписал с Великим герцогом вассальный договор. Однако, порядки почти не
изменились: спесивые пуантенские графы платили подати в казну Тарантии и
Гайарда, но особого почтения к высшей власти не испытывали.
Достаточно сказать, что когда Троцеро ввязался в войну в пиктами, две
трети дворян Пуантена остались дома, не желая поддержать его светлость.
Древние уложения обязывали благородных участвовать в войне только когда враг
нападает непосредственно па Пуантен, ну а если герцогу взбрело в голову
повоевать за пределами своих земель - пускай воюет сколько угодно, ему никто
мешать не собирается. Исконные вольности не оспоришь и традициями не
пренебрежешь.
Посему, реакция Просперо на события в Безьере оказалась предсказуемой: