"Олаф Бьорн Локнит. Видение былого ("Конан") " - читать интересную книгу автора

* * *

Вечером мы, припомнив старинные традиции, напились.
Конечно, скромному празднеству на четверых было далеко от воистину
королевских кутежей в Тарантийском замке, на которых присутствовали Конан и
все его близкие друзья - герцог Просперо Пуантенский, его разудалый дядюшка
Троцеро, Паллантид, некоторые командиры Черных Драконов... Веселенькие были
времена!
После каждой такой попойки по столице начинали ходить истории о новых
выдумках короля - случалось, по резвости характера мы откалывали номера
почище, чем самые отъявленные уличные шутники, насмехающиеся над
добропорядочными горожанами. Как-то забрались в королевский зверинец и
побрили наголо обезьян; потом утащили небольшой бронзовый памятник королю
Вилеру и запросто продали хозяйке одного из домов терпимости для украшения
заведения.
Еще можно было напустить крыс на пышную галеру зингарской принцессы,
приехавшей в Тарантию посмотреть на "достопримечательности", или покрасить
мерзкой ядовито-зеленой краской памятник самому Конану - это чудовищное
сооружение в день пятидесятилетия короля благодарные тарантийцы преподнесли
варвару в подарок, взгромоздив на одной из новых площадей столицы.
Отказаться от подарка и снести памятник Конан не решился - это было бы
просто невежливо по отношению к подданным - Но киммериец искренне ненавидел
гранитное изваяние (зверская рожа, жуткий вычурный меч, какой невозможно
использовать в настоящем бою, поверженный дракон у ног и спасенная
красавица, в образе которой скульптор изобразил Аквилонию).
Истинным шедевром была признана совершенно антигосударственная выходка,
когда подгулявший монарх с сообщниками в течение ночи сумел развесить на
главной улице Тарантии больше сотни черно-золотых флагов Стигии; такой же
штандарт украсил флагшток здания городской управы, ремесленной и купеческой
гильдии, а заодно и особняк старого канцлера Публия. Шутка готовилась
довольно давно и была приурочена к празднику основания Аквилонии - на
следующее утро должны были состояться парадное шествие короля и гвардии, а
заодно всеобщие гуляния. Замечу, что вниманием не обошли даже статую святого
Эпимитриуса, прикрутив к его руке древко с золотистым знаменем, в центре
которого свернулась кольцом угольная змея.
После рассвета страже прибавилось заботы - приходилось бегать и снимать
враждебные символы, прецептор столицы выдвинул против неизвестных
злоумышленников обвинение в "оскорблении государства и величества", посулив
тысячу полновесных золотых тому, кто изловит злодеев или донесет о них.
Король только ухмылялся, когда торжественное шествие началось и на стенах
зданий пылали золото-алым штандарты с аквилонским львом. После чего Конан не
преминул заметить господину прецептору, как красиво украшен город по случаю
праздника. Именно тогда градоправитель, сразу догадавшийся, кто приложил
руку к столь вопиющему неприличию, и озаботил как тайную службу, так и
самого канцлера {поступило множество доносов и жалоб), впервые осмелился
заявить Конану, что его шуточки переходят все и всяческие границы. Не пора
ли остановиться, ваше величество? Столь неразумными действиями вы только
подрываете свой авторитет в глазах верноподданных!
Конан проворчал тогда что-то на предмет скуки, полного отсутствия у
некоторых государственных деятелей чувства юмора, однако впредь развлекался