"Олаф Бьорн Локнит. Корона Аквилонии ("Конан в Шадизаре")" - читать интересную книгу автора

составляют дворяне, купцы и горожане, а последние являются нешуточной силой,
контролировать которую иногда не в состоянии даже Латерана. Имели место
прискорбные прецеденты, когда жители Тарантии держали в осаде замок короля,
добиваясь отмены неугодных ремесленникам указов, а злосчастного Гийома II
(этот "монарх" был даже похуже Нумедидеса, но правил всего полгода, от
коронации до тихого переворота) они даже заставили подписать отречение!
В отличие от погрязших в фантазиях и самоувещеваниях в собственной
значимости высших дворян, простецы отлично знали, кто победил в войне не
Черной реке.
Как только по городу прошел слух об аресте легата Конана Канах, жители
столицы вышли на улицы.
"Да как так можно! Героя, защитника Аквилонии, и вдруг бросать в
тюрьму? Не позволим! Отпустить его! Невиновен!"
Нумедидес, никогда не отличавшийся решительностью и смелостью, как
обычно испугался. Во-первых - глас народа есть глас богов. Во-вторых,
усмирение бунта гвардией чревато скверными последствиями.
Гвардия предназначена для войны с настоящим врагом, а не с простецами,
вооруженными дубинами и вилами! Гвардия не станет исполнять обязанности
городской стражи (которая показательно бездействовала, ибо стража набирается
из тех же горожан). Мнение гвардии стало решающим.
Уверен, что канцлер и король думали таким вот незамысловатым образом:
"Да кто он такой, этот подзаборный- пес? Будет лучше его отпустить, чем
ссориться с Тарантией! Спустя полгода простецы даже имя его забудут!"
На том и порешили.
Конану устроили изящный (даже я не могу этого отрицать) побег. Беглец,
путь которого соглядатаи Латераны по моему приказу проследили от Железной
башни до Боссонии, вернулся в форт Велитриум, под крыло герцога Троцеро. И
пока что Конан находится там, на порубежье. Бунт утихомирился сам собой. Все
остались довольны.
Кроме меня. Что-то беспокоило. Наверное, то самое пресловутое шестое
чувство, которое барона Гленнора пока не подводило.
На следующее утро я приказал начальнику канцелярии отыскать в архиве
Латераны бумаги, где упоминается имя Конана Канах. Имя киммерийца, как
кажется, мне мимолетно знакомо по прошлым временам в связи с каким-то
громким скандалом не то в Немедии, не то в Кофе.
К полудню мне принесли "экстракт" из донесений многолетней давности. И
я понял, что столкнулся с весьма необычным делом.
Кто же он, этот Конан из Киммерии?
С чувством легкого изумления я читал доставленные канцеляристами
пергаменты и попутно размышлял о том, что на фаворита Троцеро Пуантенского
следовало бы взглянуть попристальнее гораздо раньше. Эх, барон, похоже вы
теряете с возрастом хватку бывалого цепного пса... Я ожидал узнать о Конане
нечто необычное, однако не предполагал, что скрупулезно зафиксированные
заграничными конфидентами Латераны факты окажутся настолько ошеломляющими.
В разные годы этот прохвост был замечен при многих королевских дворах
Заката и Восхода, служил в гвардии императора Илдиза Туранского, являлся
личным телохранителем королевы Тарамис Аскаур, совсем недавно владел
патентом королевского корсара Зингары и входил в число друзей наследницы
трона Кордавы принцессы Чабелы.
Так-так, интересно... Ого! Попытка мятежа в Кофе в 1272 году, мятеж