"Святослав Владимирович Логинов. Тени большого города " - читать интересную книгу автора

Кретин, какой трамвай в начале четвёртого? - беги давай.
А бежать больше никаких сил нет, набегался за ночь выше всякой возможности,
метался, кидался, кружил, как бездомная собака. И вот, пожалуйста, нужно бежать,
а ноги как приколоченные. Это в книжках пишут "скользит легко, как тень", а у
Авалса сбито дыхание... и хорошо хоть под рёбрами не тянет гнетущая боль - нет
у Авалса рёбер. Сил едва хватило Литейный мост перебежать. Нет страшнее мест,
чем мост. Там и с хозяином шагать страшновато: того гляди - ухнешь вниз, на
текучую воду. Но всё-таки перебежал. И сразу препятствия начались, о которых
прежде не думалось. Тени большого города издавна живут сами по себе, и здесь, в
начале Литейного, обосновались едва ли не самые из них мрачные и злобные. Почти
у самого моста пятнает землю огромная тень большого дома. И такое в этой тени
встречается, что лучше за три квартала обходить. А он, глупенький, думал духом
пробежать... Даже человек, ежели день туманный, ёжится порой, ударившись
взглядом о стену, по-старинному составленную из гранитных плит, переложенных
свинцовыми листами. Сейчас так уже не строят, этот дом последний и единственный
выстроенный по старым рецептам после революции, из-за которой весь город стал
тенью былой столицы. Дом построили большой, и свинца ему не жалели ни для
строительства, ни потом для насущных нужд. Невские рыболовы упорно врут, будто
самый лучший клёв на спуске у Литейного моста, куда, прикормленные кровью, до
сих пор сплываются окуньки и плотва. А прежде, мол, на этом спуске рыбачить не
дозволялось, и когда вновь запретят, всякий ловец рыбы без слов поймёт, что это
значит.
Авалса заметили, а может быть, на том берегу приземистый дюжий человек,
оглядел окрестности со своего бронеавтомобиля и закричал: "Вот он!" - уставив
на Авалса железный палец. И все, сколько ни было в тени большого дома, кинулись
на Авалса.
- Стой, контра! Врёшь, не уйдёшь! Петруха, сзаду забегай, сзаду!.. Беглым -
пли!
Трах-тарарах-тах-тах-тах!
Очнулся Авалс в переулочке. Долго стоял, дрожа крупной дрожью, тяжело смотрел
и дышал, клацал зубами, кривя сведённые судорогой губы. На проспекте
продолжалась стрельба; кого-то брали, но здесь было тихо.
Вот оно как - бродить по городу бесхозно. Это рядом с хозяином легко
скользить по освинцованной стене, а в одиночку - только покажись, а что
случится дальше... узнать узнаешь, но уже не расскажешь никому. Хорошо ещё, что
магией эти не владеют, немощно им, а то бы никакого спасения не было городским
видениям.
Осторожно ступая, Авалс выбрался на Шпалерную и вновь попал в царство теней,
может быть, не столь опасное, но куда как прилипчивое.
Стоял некогда на углу дворец графа Шереметева - основателя и первого
начальника добровольных пожарных дружин. Дом не дом, а так - тень дома, там
никто не жил, и даже спальни ни единой не было. Особняк для торжественных встреч
и приёмов. В следующую эпоху особняк был передан графу Толстому под дом
писателей, и там до сих пор елозят тени пьяной советской богемы. Ныне дом
полностью принадлежит теням, ибо пожар, произошедший по вине неисправной
проводки, выкурил живых писателей из слишком шикарного особняка. Дворец
начальника пожарных дружин гореть не хотел, так что услужливой электропроводке
пришлось за один месяц трижды ломаться и поджигать обитые камышом стены, прежде
чем дом наконец сгорел как следует. И так он это добротно сделал, что частные