"Святослав Логинов. Monstrum Magnum" - читать интересную книгу автора

- Почему? - ляпнул Антон и тут же осознал весь идиотизм своего
вопроса.
- Знаешь, - сказала Магна, - а ведь твое имя тоже расшифровывается.
"Ан" - частица отрицания, "тон" - и есть тон. Антон - человек лишенный
музыкального чувства.
- Неправда! - запротестовал Антон. - Мы же так пели...
- Это там, на виду. Ты же прямой как рельс, потому и ведешь первый
голос. А в жизни чаще нужны подголоски, только ты этого не умеешь. Одно
слово: Ан-тон.
"Обиделась, - решил Антон, - за monstrum magnum. Болван я!"
Сколько раз уже подводил Антона невоздержанный язык! И сейчас - то же
самое: сидели у костра, трепались, случайный разговор коснулся значения
имен. А как миновать эту тему, когда рядом черноволосая красавица с
таинственным именем Магна, в которую слегка влюблены и за которой слегка
ухаживают все парни экспедиции, но на более близкие отношения не
осмеливается претендовать никто?
Что значит имя Магна? Сразу вспомнили слово "магия", кто-то пошутил
насчет "магмы" и вулканического темперамента. Но вмешался в разговор
Антон, объяснил, что "магна" по латыни - великая, и привел нелепый пример:
monstrum magnum - великий монстр, владыка чудовищ. А о себе с гордостью
объявил, что этимология его имени не ясна. Короче, покрасовался, распустил
павлиний хвост, и вот - готова обида.
- Магна, - позвал Антон, - да не сердись ты, ну, пошутил неудачно, а
ты сразу дуться...
Никто не ответил - за секунду до того, как он начал говорить, Магна
шагнула в сторону и растворилась в темноте мгновенно и беззвучно.
Антон беспомощно оглянулся. Никого. Вокруг бархатная тьма, редеющая к
зениту, а позади как маяк багровое пятно кострища, да пара фонариков
мечется по лагерю - студенты укладываются спать.
Теперь обида багровым маяком зажглась в груди Антона. За что,
спрашивается, такая непруха? Да не влюблен он в Магну, не влюблен...
Досадно другое - почему именно с ним происходит такое, проклятый он, что
ли? Ни одна девушка ни разу не обратила на него внимания, не выделила
среди остальных, словно он не человек, а так, статистическая единица.
Неужели у него на лбу написано, что он не такой как все и достоин лишь
насмешки?
Антон, сглатывая копящуюся в груди тяжесть, лез по склону. Он давно
потерял дорогу, под ногами скрежетал щебень. Потом он ворвался в заросли,
и колючки разом охладили пыл, разогнали огорчения и заставили думать о
насущном.
Антон остановился, начал в растерянности осматриваться. Не было ни
костра, ни огней, и реки не слышно, одни цикады разливаются в зарослях.
Антон попытался брести наугад, надеясь выйти к реке и по ней спуститься к
лагерю, но ветвь терновника остро мазнула по щеке, и Антон остановился,
опасаясь лишиться глаз.
Оставалось звать на помощь.
- Эгей! - неубедительно крикнул Антон, но тут же понял, что дальше
вопить не стоит, все равно никто не услышит. И отсутствия его в палатке не
заметят, в крайнем случае решат, что прибился парень к соседкам, - Антон
нервно усмехнулся, - это он-то!