"Святослав Логинов. Нобелевская премия" - читать интересную книгу автора

- К сожалению...
Домагк повесил трубку. Теперь надежды не оставалось никакой. Острая
форма заражения крови: два, от силы три дня - и смерть. Болезнь торопилась
нанести ему ещя один удар. Но какое чудовищно жестокое совпадение! Почему
его близкие должны умирать от этой, не такой уж распространянной, болезни?
Особенно сейчас, когда вот-вот появится надежда на исцеление! Конечно,
скорее всего оба несчастных случая объясняются передающимся через поколение
отсутствием сопротивляемости к этому виду стрептококков, но вся-таки, это
слишком похоже на месть провидения.
Домагк работал до ночи и вернулся домой пешком, весь облепленный
мокрым снегом. Гертруда, сидя, дремала возле постели Анны. Когда Домагк
вошел, она подняла голову и прошептала:
- Тише. Анна спит. И весь день спала. Кажется, ей получше.
"Это всегда кажется", - подумал Домагк. Клиническая картина болезни
была до того классической, что не оставалось ни малейшей щялочки для
самообмана.
На следующее утро боль вернулась с новой силой, резко подскочила
температура, началась рвота. Анна лежала в постели, глядя перед собой
мутными глазами. Через день или два такой же приступ убьят ея. Домагк
провял пальцами по пылающему лбу дочки и пошел собираться. Гертруда,
увидев, что он надевает пальто, тревожно спросила:
- Ты куда?
- В лабораторию.
- Герхардт, ведь она умирает! Как ты можешь?
- Именно потому и могу, - зло ответил Домагк, повернулся и ушел.
За ночь стрептококк произвял страшные опустошения среди подопытных
мышей. В некоторых бюксах не осталось ни одного живого зверька. В других -
выжившие бродили между уже погрызенных трупов своих товарищей. Но были и
такие бюксы, где никто не погиб. В целом выявлялась довольно благоприятная
картина. Кирпично-красный действительно оказался лекарством, вылечивающим
заражение крови. К сожалению, пока только у мышей. И ещя были мыши, которым
вовсе не вводили стрептококка, но они вся-таки погибли от чрезмерной дозы
лекарства. Очень большой дозы, во много раз превышающей количество, нужное
для лечения. Но кто знает, вдруг лекарство накапливается в организме? На
этот вопрос могли ответить только длительные испытания препарата на мышах,
кроликах, собаках. И лишь потом можно рискнуть ввести препарат человеку.
Правда, в последние годы в Германии появились врачи, призывающие
всякое лекарство немедленно испытывать на людях, но он считал их не
врачами, а убийцами. Врач не имеет права на риск. Может быть, за одним
только исключением: когда умирает единственная дочь...
Домагк заняс результаты вчерашних экспериментов в журнал, задумался,
глядя на колонки цифр, и аккуратно обвял красным карандашом ту, которую
принял за оптимальную дозу лекарства. Цифра была определена приблизитено,
но вся же препарат он отвешивал чрезвычайно скупулязно. Пакетики с
красноватым порошком Домагк завернул в фольгу, положил их во внутренний
карман пальто и пошел домой.
Приступ у Анны уже кончился, снова наступил период неодолимой
сонливости. Доктор Фярстер стоял возле стлика с лекарствами, Гертруда
что-то чуть слышно шептала ему. Домагк подошел к столику, взял стакан,
всыпал один порошок, долил воды и начал размешивать. Звяканье ложечки о