"Дэвид Лодж. Академический обмен (Повесть о двух кампусах) " - читать интересную книгу автора

обесценивалось тем, что он летел чартерным рейсом, а чартеры (об этом тоже
писали) разбиваются гораздо чаще, чем рейсовые самолеты. Обычно, как
полагает Цапп, это отслужившие свой срок машины, от которых избавляются
большие авиакомпании и которые по цепочке перепродаются дешевым фирмам -
он, например, летел самолетом компании "Орбис" и готов был поспорить, что
под липовым латинским названием на снимке в ультрафиолете, как на древней
рукописи, обнаружилось бы еще с дюжину подобных начертаний. А за штурвалы
чартеров обычно попадают вышедшие в тираж летчики, шизоиды и алкоголики с
трясущимися руками, свихнувшиеся от вынужденных посадок, снежных бурь и
многочисленных угонов самолетов, которыми балуются чокнутые арабы и
скучающие по родине кубинцы, ловко манипулируя динамитными шашками и
купленными по дешевке пистолетами. К тому же Моррис впервые в жизни летел
над водой (да-да, он никогда не покидал надежной тверди североамериканского
материка - редкий и вызывающий уважение рекорд факультета), а вот
плавать-то он не умел... Незнакомый ему ритуальный инструктаж перед началом
полета с демонстрацией надувных спасательных жилетов несколько вывел его из
равновесия. Эта хитроумная одежка с завязками и клапанами была прямо-таки
мечтой фетишиста, но влезть в нее в экстремальной ситуации у него было
столько же шансов, сколько примерить надетый на стюардессу пояс с резинками
для чулок. Более того, попытки нащупать жилет там, где он должен был
находиться, то есть под сиденьем, кончились неудачей. Впору было опуститься
на четвереньки и продолжить поиски, но нежелание предстать в нелепой позе
перед соседкой, блондинкой в циклопических очках, остановило его. Он
ограничился тем, что, свесив длинные, как у гориллы, руки, непринужденно
провел ими вдоль сиденья - жест, с помощью которого люди приклеивают к
стульям жевательную резинку или то, от чего они освобождают свой нос.
Заведя руку подальше, он наткнулся на нечто, близкое к искомому, но это
оказалась соседкина нога, которая тут же была с негодованием отдернута. Он
повернулся к соседке - не для того, чтоб извиниться (этого от него не
дождешься), но чтобы просверлить ее знаменитым Взглядом Цаппа, способным на
расстоянии обездвижить любое живое существо - от ректора университета до
члена агрессивной молодежной банды. Но взгляд его уперся в плотную
белокурую завесу.
В конце концов он оставляет поиски спасательного жилета, сообразив к
тому же, что внизу под ним не вода, а твердокаменные льды океана - мысль,
впрочем, далеко не обнадеживающая. Что и говорить, этот перелет - не самый
счастливый день в жизни Морриса И. Цаппа ("Иегова", - небрежно роняет он на
вопросы девушек о его втором имени, и успех обеспечен: все женщины только и
мечтают согрешить с царем небесным; "Достаточно посмотреть на мифы - Леда и
Лебедь, Изида и Осирис, Мария и Святой Дух", - вещает Цапп на семинаре, и
под его цепким взглядом замирает стайка беспокойно ерзавших на стульях
студенток католического колледжа). Нет, что-то все-таки не гак с этим
самолетом, думает он про себя; и дело не только в дутом латинском имени
авиакомпании, не только в отсутствии спасательного жилета, не только в
миллиардах тонн льда внизу и крошечной льдинке у него в стакане - нет, есть
что-то еще, чего он пока не осознал. Пока Моррис Цапп решает эту проблему,
мы отвлечемся, чтобы прояснить обстоятельства, которые занесли его и
Филиппа Лоу в полярные небеса в один и тот же не поддающийся определению
(часы у обоих сбились) момент времени.