"Дева-воительница" - читать интересную книгу автора (Маккерриган Сара)

Глава 4

– Вы никогда не слышали о Железных Девах Ривенлоха? – спросила Элена с любопытством.

Уголок губ Пэгана приподнялся в сардонической улыбке.

– Весть о ваших подвигах еще не облетела весь свет, – сказал он, растягивая слова.

Дейрдре подняла свой кубок в безмолвном выражении одобрения. Его колкое замечание было уместным. Элена, однако, восприняла это как оскорбление.

– Ну, мы тоже никогда не слышали о рыцарях Камелиарда.

Колин казался искренне удивленным.

– Нет?

Пэган вскинул бровь.

– Ривенлох – довольно… удаленное место.

Дейрдре увидела, как Элена стиснула в руке нож, и успокаивающим жестом положила ладонь на локоть сестры.

Как бы то ни было, она не могла не отдать должное норманну: он находчив и умен. Однако она уже начинала сомневаться, что это славное войско, которым он похваляется, вообще существует. Вполне вероятно, что эти двое бродят по королевству, называя себя «рыцарями Камелиарда», останавливаются то там, то сям и сочиняют сказки про свои великие подвиги.

Она позволила себе окинуть взглядом любопытный наряд Пэгана. Мужчина определенно не только умен, но и изобретателей. Он использовал то, что могло превратиться в унизительный эпизод, себе на пользу. Он и его спутник нашли где-то пару пледов и завернулись в них, перебросив один край через плечо, а другой подколов на бедрах в шотландском стиле, не только замаскировав отсутствие штанов, но и завоевывая расположение людей Ривенлоха тем, что одеваются как они.

По крайней мере, подумала Дейрдре, она выйдет замуж за мужчину с мозгами.

Пока Элена продолжала мучить гостей, пытаясь шокировать и напугать их жуткими россказнями о своих прошлых битвах, Дейрдре потягивала эль, изучая мужчину, который скоро будет ее мужем.

Он невероятно привлекателен. Его волосы цвета темного золота буйно вьются, небрежно падая на шею и лоб. Загорелая кожа слабо мерцает в свете очага. Лицо волевое, на щетинистом подбородке чуть заметный шрам, похожий на след от меча. Его глаза, сейчас напряженно глядящие на Элену, напоминают ей высокогорные леса в тумане, серо-зеленые и обманчивые. Женщина может заблудиться в таком лесу, напомнила она себе, отрывая от него свой взгляд и переводя его на кубок с элем.

– Он одевается во все черное, – рассказывала Эл Колину дю Лаку, подкладывая себе еще кусок жареного кролика. – Люди называют его Тенью. Он прячется в лесу, дожидается своих жертв, и никому не удалось…

Взгляд Дейрдре вновь устремился к сэру Пэгану Камелиарду. Слушая россказни Эл о местном разбойнике, явно позабавленный ее здоровым аппетитом не меньше, чем рассказом, он лениво водил пальцем по краю кубка. Дейрдре поймала себя на том, что заворожена этим движением. Его руки выглядят грубыми и тяжелыми, покрыты шрамами и мозолями, и все же ему было присуще какое-то неуловимое изящество.

Ее сердце затрепетало, и она сцепила пальцы вокруг своего кубка, чтобы остановить их дрожь.

Пока Эл продолжала разглагольствовать о таинственном воре, живущем в лесу, она увидела, что выражение лица Пэгана едва заметно изменилось. Взгляд сделался мягче.

Дейрдре в удивлении подняла глаза. О Господи, да он же смотрит на нее! И улыбается тайной, хитрой улыбкой, полной зловещих обещаний и осязаемой угрозы.

Она отвела взгляд, стиснув серебряный кубок так сильно, что побелели костяшки пальцев. Возможно, ей придется выйти замуж за этого мужчину, но она никогда не позволит ему поверить, что он так или иначе может властвовать над ней. Как никогда не признается в том, что находит мысль о браке с ним совсем не такой уж отвратительной.

Нет, она должна взять бразды власти немедленно, пока он не прибрал их себе и не отправил ее в какую-нибудь темницу, дабы осуществить свою месть.

Она сделала глубокий успокаивающий вдох, поставила свой кубок на стол и прервала красочные описания Эл, от которых Мириель сделалась белой, как полотно.

– Итак, отец, – сказала она без предисловий, – вы подготовили брачные документы?

Он кивнул, обгладывая косточку:

– Да, да. Документы составлены, одобрены и подписаны.

Дейрдре обменялась с Эл встревоженным взглядом.

– Одобрены?

– Подписаны?. – переспросила Эл, чуть не подавившись куском мяса.

– Да, – радостно сообщил отец. – Беспокоиться не о чем, Эдвина. Я послал за священником, и завтра утром у нас будет свадьба.

Дейрдре поморщилась, когда он назвал ее именем матери.

– Утром? Но с нами не посоветовались, отец. Которая из нас…

– Я согласилась выйти за него, – поспешно сказала Мириель.

В течение полных трех ударов сердца Дейрдре и Эл могли лишь потрясенно смотреть на свою младшую сестру.

– Что? – наконец сумела выдавить Дейрдре. – Но, Мириель… тут, должно быть, какая-то ошиб…

Эл так грохнула кулаком по столу, что задребезжала посуда.

– Нет! – Она накинулась на Пэгана. – Будь ты проклят, норманн! Ты не мог подождать, чтобы познакомиться с нами тремя? Тебе обязательно надо было выбирать так поспешно?

Мириель легко положила кончики пальцев на руку Эл.

– Элена, не сердись на него. Это был не его выбор, – мягко проговорила она, – а мой.

После этих слов Мириель вновь воцарилось молчание.

– Твой? – наконец изумленно отозвалась Эл.

Дейрдре ничего не сказала. Ей внезапно стало нехорошо, словно мир вокруг покачнулся. Одного взгляда на широко распахнутые глаза Мириель и ее дрожащие губы было достаточно, чтобы все стало ясно. Ее младшая сестренка пожертвовала собой прежде, чем у Дейрдре появился хотя бы шанс.

Эл резко развернулась к отцу и строго спросила:

– Как вы могли позволить ей сделать это?

– Элена! – одернула Дейрдре свою невоспитанную сестру. Каким бы безответственным ни стал старик в последнее время, он все еще главный в замке и заслуживает уважения. Дейрдре заговорила с ним так спокойно, как только смогла. – Значит, договор подписан и скреплен печатью?

– О да, все улажено, – бодро ответил отец, не замечая их терзаний. – Утром у нас будет свадьба.

Она обратила угрюмый взгляд на Эл, глаза которой горели как уголья, и сказала ей:

– Ну что ж, что сделано, то сделано.

Тяжелое молчание повисло в воздухе, нарушаемое лишь тихим стуком кубков и ножей и оживленным гомоном простого люда. Все они продолжали ужинать, не подозревая о драме, разыгрывающейся среди господ. Все, за исключением Сунь Ли, которая, как отметила Дейрдре, со стороны наблюдала за происходящим с какой-то мрачной напряженностью.

Эл продолжала держать язык за зубами, как и Дейрдре. Пэган явно одобряет этот союз. В конце концов, для него это благо – жениться на Мириель, юной девушке, которая никогда не станет оспаривать его авторитет.

Но Дейрдре не намерена была это допустить. Хотя внешне она сохраняла безмятежную мину, мысли у нее в голове бурлили неистово, словно котел с кипящим маслом. К концу ужина у нее уже созрел план.

– Раз… зрази меня гром, если я п-потерплю это, – невнятно пробормотала Элена, придавая иронию своим словам тем, что соскользнула с края ложа Дейрдре и со стуком приземлилась на застеленный камышовыми циновками пол спальни.

Дейрдре спасла ее полупустой кубок с вином, не дав ему разлиться, потом подхватила сестру под мышки и поставила ее на ноги перед постелью.

Эл на мгновение покачнулась и продолжила свои разглагольствования:

– Мы должны что-то… ик… сделать, Дейр. Надо отомстить этим жалким су… сукиным…

– Норманнам? – подсказала Дейрдре, вновь наполняя кубок Эл.

– Ага, – презрительно ухмыльнулась Эл, хватая кубок и делая порядочный глоток. Она вытерла рот тыльной стороной рукава.

Дейрдре подняла свой нетронутый кубок:

– Давай выпьем за Железных Дев Ривенлоха. Пусть мы будем всегда побеждать!

Эл кивнула, ее подбородок дрожал, она стукнулась своим кубком о кубок Дейрдре. Они пили вместе, но если Элена выпивала все до дна, то Дейрдре делала лишь маленький глоток. Этой ночью ей нужна ясная голова.

Глаза Эл пьяно закатились, и пустой кубок упал на ложе. Дейрдре надеялась, что сестра напьется до беспамятства, но, с другой стороны, Эл могла перепить многих мужчин. Мгновение спустя она вздохнула и опять забормотала, придумывая обидные прозвища для норманнов.

Дейрдре бросила взгляд в окно спальни. Полная луна была еще невысоко, но неуклонно поднималась. Надо поторопить Элену. Времени не так много.

Она подняла кувшин и снова наполнила кубок Эл.

– Давай выпьем за Мириель.

– Бедняжка Мириель! – взвыла Эл. – Говорю тебе, если этот проклятый ублюдок хоть пальцем ее тронет… клянусь, я… я…

– Да, давай поклянемся. Если он дотронется до нее… – Она подняла свой кубок.

– Мы убьем его! – прорычала Эл. Она одним махом опрокинула в себя вино, затем с грохотом поставила кубок на сундук у подножия кровати.

Дейрдре помедлила, потом сделала небольшой глоток. Пэган никогда не прикоснется к Мириель. Дейрдре не даст ему такой возможности.

– Ох – воскликнула Элена, зажав ладонь между ног. Ей, по-видимому, срочно требовался ночной горшок. – Я лучше пойду. – Она захихикала и оттолкнулась от кровати, немного покачалась, пока не обрела мало-мальское равновесие, и заковыляла кдвери. – Спок…койной ночи. И не заб-будь, Дейрдре. Ты поклялась. Поклялась.

Дейрдре проводила взглядом Элену, которая, шатаясь и спотыкаясь, потащилась по коридору к своей комнате, где она, надо надеяться, вовремя отыщет свой ночной горшок. Если повезет, после этого она в ступоре рухнет на кровать и проспит до позднего утра.

Теперь Дейрдре должна позаботиться о младшей сестре.

Отделаться от ее надоедливой горничной, наверное, будет нелегко. Эта странная маленькая служанка следует за ней повсюду, как утенок за своей мамой-уткой.

Но нельзя терять времени. Дейрдре собрала в небольшую сумку кое-что из вещей и еды и направилась к комнате Мириель. Как бы это ни противоречило ее чувству чести, Дейрдре ничего не оставалось, как только обмануть свою младшую сестру. Разумеется, для ее же пользы.

Остановившись перед дверью, Дейрдре заколебалась. Правильно ли она поступает? Возможно, для Мириель будет неплохо иметь Пэганэ в качестве мужа. Может, ее нежность и хрупкость будут взывать к его порядочности. Может, она со временем станет дорожить им, а он оценит ее нежность.

Но потом она вспомнила коварную улыбку, которую Пэган послал ей за ужином, полную продуманной угрозы. Нет, этот мужчина слишком умен, слишком хитер, чтобы хотя бы на миг предположить подобного рода компромисс. Если ему позволить жениться на Мириель, он растопчет ее сердце так же небрежно, как букашку каблуком.

Она решительно постучала в дверь.

Мириель не была еще одета ко сну, но предсказуемая, как заход солнца, Сунь Ли раскладывала на кровати полотняную рубашку. Она всегда настаивала, чтобы Мириель надевала ее на ночь. По сжатым морщинистым губам старой служанки Дейрдре видела, что та недовольна ее вторжением.

– Дейрдре? Входи. – Мириель пошире открыла дверь, впуская ее.

Дейрдре испытывала искушение просто схватить сестру за руку и бежать. Это было бы гораздо честнее, чем все эти уловки. Но Сунь Ли, при всем ее раболепии, могла, когда захочет, поднять шум громче, чем дюжина кур, завидевших лису, а Дейрдре совсем не нужно было, чтобы переполошились все слуги.

– Я пришла по поручению твоего… по поручению сэра Пэгана, – солгала Дейрдре. – Он… – «Требует твоего присутствия»? Нет, это звучит слишком резко. – Он хочет поговорить с тобой.

– Сейчас? – Озадаченная морщинка пролегла между бровей Мириель.

Дейрдре чувствовала на себе недоверчивый взгляд Сунь Ли. Наверняка она заподозрила неладное. Но отступать уже поздно.

– Я отведу тебя к нему.

Мириель судорожно сглотнула, не испытывая большого желания немедленно идти, что лишь укрепило решимость Дейрдре осуществить свой план. Бедняжка – совершенно определенно – боится нового управляющего. Дейрдре оказывает ей неоценимую услугу.

Она послала сестре успокаивающую улыбку.

– Все в порядке. Он не сделает тебе ничего плохого. Возможно, хочет узнать тебя чуть-чуть лучше, прежде чем вы поженитесь.

Мириель кивнула. Тогда Дейрдре рискнула взглянуть на Сунь Ли, в душе опасаясь, что женщина может бурно запротестовать. Но служанка была странно молчалива. Она опустила глаза и с нежностью провела морщинистой рукой по ткани рубашки Мириель.

– Сунь Ли, – позвала Мириедь, – ты пойдешь?

Прежде чем Дейрдре успела вмешаться, служанка покачала головой:

– Слишком занята. Слишком занята. Слишком много надо сделать к свадьбе. Ты иди.

Это был редкий случай, когда Сунь Ли позволила Мириель пойти куда-то без нее. Дейрдре сузила глаза, дивясь странному поведению служанки. Возможно, старая женщина достаточно мудра, чтобы понимать, что Мириель отныне принадлежит жениху. Если повезет, она не станет задавать вопросов, когда Мириель не вернется ночевать в свою спальню.

Всю дорогу, пока они поднимались по лестнице, Мириель нервно болтала, тем самым облегчая Дейрдре задачу, ибо не обращала внимания, куда сестра ведет ее. Когда они подошли к двери в башню, Дейрдре, испытывая угрызения совести из-за того, что собирается сделать, вытащила железный ключ и отперла ее. Только тогда до Мириель стало что-то доходить, и она нахмурилась в недоумении:

– Он хочет встретиться со мной здесь?

Не отвечая, Дейрдре легонько, но твердо подтолкнула ее в пустую комнату башни с парой узких окон.

– Но где же он? – спросила Мириель. – Где Пэ…

Прежде чем чувство вины захватило ее целиком и ослабило решимость, Дейрдре бросила сумку в комнату и начала закрывать дверь.

– Дейрдре?

Испуг в глазах Мириель разрывал сердце Дейрдре. Но она не могла позволить себе жалость, не сейчас.

– Дейрдре?.. Нет!

Стук захлопнувшейся дубовой двери оборвал ее крик. Но даже толстое дерево все же не могло полностью заглушить звука кулачков Мириель, колотящих по двери, так похожего на паническое сердцебиение. Дейрдре подавила одолевающее раскаяние, возясь с ключом, пока болт со щелчком не встал на место.

Несколько мгновений она могла лишь тупо смотреть на запертую дверь, стараясь не слышать глухих ударов. Какая жалость, что у нее не было времени успокоить бедняжку Мириель, показать необходимые ей вещи, которые она оставила ей в сумке: накидку, ночной горшок, провианта на два дня, и заверить, что освободит ее после того, как дело будет сделано! Но ее младшая сестричка не поняла бы. А теперь она считает, что Дейрдре предала ее.

С тяжелым сердцем Дейрдре спускалась по лестнице, стараясь утешить себя по мере того, как стук становился все тише. Несомненно, это к лучшему. И хотя Мириель, возможно, понадобятся дни, месяцы, а то и годы, чтобы осознать это, Дейрдре этой ночью спасла свою сестру. Быть может, от самого дьявола.