"Ирина Лобановская. Анатомия развода " - читать интересную книгу автора

- Конфеты любишь? Анька замахала руками:
- Ни в коем случае! Даже не траться!
Она никогда не увлекалась сладким и складывала дареные шоколадки - их
часто приносили мамины знакомые - в пирамидку. Эту пирамидку мать прятала в
холодильник, где она и хранилась до лучших времен. То есть до той минуты,
когда самой Евгении Александровне вдруг хотелось отломить кусочек
"Бабаевского" или "Аленки". Зато Анюта с детства обожала соленое. Обмакивала
палец а солонку и с удовольствием, еще не умея произносить это слово,
говорила:
- Холем!
Что означало "с солью".
- Меня лучше всего угощать селедкой в соусе! Юрка фыркнул и вновь
покосился на Аньку.
- Обана! Странные у тебя вкусы! Ладно, разницу уловил...
- А какой у тебя рост? - тоже искоса разглядывая Юрку, чтобы запомнить
получше все его видовые особенности, спросила Аня.
- Хороший вопрос! Метр девяносто три! И пятьдесят четвертые плечи! -
гордо отрапортовал Юрий. - А самый высокий человек, зафиксированный в
истории, имел рост двести семьдесят пять сантиметров. Зато умер в двадцать
пять лет.
- Почему так рано? - удивилась Аня.
- Ну что за жизнь с таким ростом? Сама подумай! Ни одежды, ни ботинок,
ни кровати... А поезд и самолет? В салоне такие ноги между креслами не
засунуть. Остается лишь повеситься. Но даже повеситься не на чем - при такой
длине...
- Ты как-то чересчур мрачно относишься к своему росту, - заметила
Аня. - Все женщины любят высоких. Вот...
- Женщины- да! -"согласился Юрий.- Но им не надо задумываться над тем,
как живут эти высокие. А у них очень сложная жизнь. Вот, например, мать
отдала меня в прогулочную группу. Мне было три года. И я там оказался самым
крупным, просто громадным увальнем по сравнению с остальными. За это меня
все дразнили "слоном". Я очень переживал. - Юрка достал сигарету и закурил,
краем глаза наблюдая за спутницей. - Но еще обиднее было, когда играли в
"мышеловку". Все стоят кругом, держась за руки, а "мышка" бегает между
ребятами, как хочет. Потом, под считалку, все мгновенно опускают руки и
"ловят мышь в мышеловку". И мне так хотелось хоть разок побегать мышкой! Но
воспитательница меня никогда не выбирала. Ни разу! А я прекрасно видел: она
нарочно мухлевала при считалке и через меня откровенно перескакивала. И
поэтому попасть на меня просто не могла. Тебе понятна ее логика? Будет очень
смешно, если "слона" выбрать "мышкой".
Аня фыркнула.
- Вот видишь, и ты туда же, сразу развеселилась! Л так все без
исключения! - обиженно заметил Юрий. - А когда играли в "рыбку" - это игра
по такому же типу, только рыбку не "ловили", просто цели песню и смотрели на
нее - один раз меня все-таки выбрали рыбкой. Один-единственный! Но и из
этого сделали хохму! Моя туша вызывала смех в сочетании с такой ролью. И
воспитательница даже спела песенку не так, как для остальных "рыбок". Не
"Рыбка, рыбка, озорница", а "Рыба, рыба, озорница". А все вокруг смеялись. И
я в виде рыбки тоже. Так я побывал не рыбкой, а рыбой. А мышкой вообще не
удалось. И во мне с детства зародился своеобразный комплекс слишком высокого