"Доун Линдсей. Американская кузина " - читать интересную книгу автора

прислать за вами карету? Храбритесь не храбритесь, а он прав. Выглядите вы
ужасно, что, однако, не имеет никакого отношения к вашему умению управлять
лошадью или к вашей женской независимости.
Соррел хотела было с презрением отвергнуть предложение сесть на его
коня, однако другая угроза - поездки в карете - испугала ее еще больше.
- Какая нелепость! Еще не хватает кареты. Да здесь всей дороги не
больше мили.
Он улыбнулся, но согласился не сразу и с видимой неохотой.
- Пусть так. Поедем верхом. В конце концов, чем скорее мы приедем, тем
лучше. Если вы уехали тайком, боюсь, ваша тетя уже беспокоится.
Он поднял ее на руки и посадил на своего терпеливого серого, причем с
такой заботливостью, что она почувствовала себя непривычно слабой и
беспомощной и до странности непохожей на самое себя. Ей даже пришло в
голову, не перехитрил ли он ее.
Но когда он сел позади нее и чарующе ей улыбнулся, она решила, что
ошиблась. Красивые мужчины, насколько она знала, очень похожи на ее кузину-
такие же избалованные и не способные на уловки. По крайней мере ради
других.
Гораздо позже, когда уже было слишком поздно, она с горечью вспомнила,
как была несправедлива в своем суждении, и удивилась, почему это она вдруг
как будто ослепла.


Глава третья.

Они поехали верхом, и, хотя голубоглазый незнакомец крепко держал ее,
Соррел чувствовала себя гораздо слабее, чем ей бы хотелось.
Фитц вел на поводу гнедую лошадку. Соррел сразу поняла, что еще не
оправилась после падения и чувствует себя совсем не так, как обычно. Голова
была тяжелой, и девушку так и подмывало прислониться к широкому плечу
красавца, но она решительно воспротивилась искушению и выпрямила спину,
стараясь держаться так, будто пребывать в объятиях незнакомого мужчины для
нее самое обычное дело.
Пряча смущение и слабость и презирая себя за то и другое, она чопорно
произнесла:
- Я, кажется, не... поблагодарила вас... обоих... за помощь.
Незнакомец, изобразив удивление, улыбнулся в ответ, и она поняла, что
ей очень трудно сопротивляться его обаянию.
- Нет, нет, не надо нас баловать,- возразил он.- Вы только что с
восхитительной откровенностью и совершенно правильно осудили нашу
чрезмерную мужскую заносчивость, и я прошу вас из ложного представления о
приличиях не изменять себе. Вы же не чувствуете никакой благодарности,
мисс, и вам дьявольски ненавистна ваша теперешняя зависимость. Признайтесь,
ваша уязвленная гордость мучает вас не меньше головной боли. Вы выбиты из
седла и, естественно, обрушиваете злость на свидетелей своих неприятностей.
Поэтому прошу вас, мисс, не думайте о нас.
Соррел чуть не улыбнулась, выслушав эту чепуху, но не улыбнулась, хотя
проговорила своим обычным тоном:
- Вы правы, мне не нравится чувствовать себя такой... слабой и глупой.
Но, надеюсь, я не произвожу впечатления такой... такой уж безмерно гордой и