"Сэм Льювеллин. Кровавый удар " - читать интересную книгу автора

их столь тщательно оберегаемой частной жизнью.
Через четверть часа я подъезжал к бару "Русалка" на набережной Пултни.
Этот бар был знаменит всегда грязным полом, грубыми деревянными столами и
отличным пивом, которое привозили из Сафолая. Завсегдатаями "Русалки" были
мелкие торговцы Пултни, те, у кого не хватало средств, чтобы стать членами
клуба, расположенного на другом конце набережной, - там собиралась местная
аристократия.
В "Русалке" я нашел Чарли Эгаттера. Он сидел в самом дальнем углу,
по-видимому уже давно стараясь отыскать истину на дне пивной кружки. Чарли
был классным конструктором яхт. В 1984 году он подбил меня участвовать в
Олимпийских играх.
Я взял пинту пива и сел рядом с ним. Мы поговорили о яхтах, и я
немного пришел в себя.
- Итак, ты больше не репортер, - сказал Чарли, - и слава Богу!
Возвращайся к гонкам.
- Нет времени, - ответил я.
- Есть отличная пятидесятифутовая яхта. Пусть тебе поможет Невилл
Глейзбрук.
- Он не будет этого делать. - Я как-то познакомил Чарли с Невиллом.
- Почему? - спросил Чарли. Его вера в человечество возрастала в прямой
пропорции с выпитым пивом. - Ты наверняка победишь. Яхта первоклассная.
- Я даже не буду его просить, - ответил я.
Он пожал плечами:
- Ну и зря. Он бы наверняка помог.
Я рассмеялся. Одна из миссий Чарли в этом мире, наверное, заключается
в том, чтобы поднимать людям настроение.
Потом я покатил обратно в Бейсин.
Было около половины двенадцатого, когда я подъехал к воротам
автостоянки. В дальнем ее конце, рядом с брошенной, проржавевшей машиной,
кто-то поставил мотоцикл.
Я закрыл ворота и направился к набережной. На ней не было ни души.
Черная водная гладь простиралась передо мной. Темные силуэты кораблей,
словно ночные призраки, маячили впереди. Среди них виднелись мачты
"Лисицы". Ночь была из тех, когда кажется, что ты один на всей планете.
- "Лисица" уже давно стала не только моим увлечением, моей страстью,
моим кораблем, она стала моей семьей, моим домом, моим единственным
другом...
Заткнись, Тиррелл! - приказал я одному глупому мечтателю. Это в тебе
говорит пиво!..
Я приблизился к кораблю. Выплыл из темноты его остроугольный нос из
тикового дерева. Мой экипаж, прежде чем покинуть "Лисицу", до блеска
надраил палубу, и теперь она серебристо мерцала в лунном свете.
Я на мгновение остановился, любовно оглядывая свой парусник. И тут мне
бросились в глаза какие-то темные пятна. Они тянулись по палубе к люку
отсека. Когда я уходил, все было абсолютно чисто, Кто мог побывать на
"Лисице" в мое отсутствие? Я поднялся на палубу и громко спросил:
- Кто здесь?
Тишина. Желтый свет, лившийся из окон "Дыры", купался в черной воде.
Внезапно мне что-то послышалось. Негромкий, приглушенный крик или стон.
Звук доносился из кают-компании. Я бросился туда. Мои пальцы нащупали