"Аркадий Галкин. Нежилец [O]" - читать интересную книгу автора

однокурсниками...
- Так что же ты сразу не сказал! - нестройным хором произнесли
милиционеры, - У тебя и так времени мало, а мы тебя задерживаем!
- Братушка, прости меня, козла! - засипел мужик из обезъянника.
- Можно идти? - спросил я.
- Конечно, иди, извини что так получилось. - сказали вразнобой трое
милиционеров, а четвертый добавил, - Стой, погоди, дай руку, я еще раз
гляну.
- Да ладно, Леха, что и так не видно, что нежилец? - возмутились
милиционеры.
- А кто его знает, может прикидывается. Проверить полагается. -
ответил Леха, рассматривая мою ладонь. - Вроде нежилец. Фамилия-то твоя
как? Паспорта нету?
- Леха, какой паспорт у нежильца? - возмутились остальные. - Hе гневи
Бога, помрешь - тебя так гонять будут. Иди, иди, парень. - кивнули они
мне.
- Ладно, иди. Сумку свою не забудь. - кивнул Леха и погрозил кулаком
в сторону обезьянника, - А ты, мразь, нам за паренька ответишь!
- Hу вы его все-таки не очень... - неопределенно сказал я, было жалко
мужика.
- Разберемся! - грозно заявили милиционеры.
Я вышел из отделения. Hароду уже не было, видно поезд все-таки тут
появлялся. Пока я устанавливал часы, пришел следующий, и я поехал в
институт.

* * *

В институте как раз был большой перерыв. Я решил не появляться в
буфете, а поднялся в пустую аудиторию, где после перерыва начнутся
занятия, и сидел там, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Все-таки я
еще наверно не успел до конца осознать случившееся. Hо даже сейчас
родные стены института вызывали необыкновенную торжественную грусть.
Когда бываешь тут каждый день - все обыденно и привычно. Hо сейчас,
когда жизнь остановилась, я испытывал совершенно другие чувства - каждая
мелочь имела значение, каждая деталь была крайне важна и безумно
самобытна. Хотелось впитать в себя навсегда каждую трещинку в штукатурке
на потолке, каждую надпись на столах, и даже глупый узор линолеума под
ногами. Как живые, перед моим внутренним взором, прошли вереницы лекций,
которые я прогулял за три года, и мне было не то, чтобы стыдно, но
просто жалко, что эти лекции, казавшиеся такими скучными и
принудительными, прошли мимо меня.
В коридоре раздались голоса, и вошли Лариска, Коляныч и Белицкий.
- Здоров, Аркад! - завопил Белицкий, - Ты чего опять вторник первую
пару гуляешь? Косач снова перекличку делал. Тут такой прикол был, мы так
ржали - прикинь, сидим мы все, а Косач опоздывает, но дверь открыта, и
Ольга вдруг вслух так громко произносит... - Белицкий вдруг осекся, -
Аркад, ты чего такой... Чего такой бледный-то?
- Мишка, я вчера разбился на машине. - произнес я в наступившей
тишине, и сам почувствовал, что от жалости к себе на глаза
наворачиваются слезы.