"Леонид Каганов. Лена Сквоттер и парагон возмездия" - читать интересную книгу автора

- Эльвира, если по нашим историям будут вопросы - обращайся к Марине,
она сейчас даст свою визитку. Марина всегда поможет, правда?
Марина кивнула. Я повернулась к Эльвире и вдруг увидела ее совершенно
круглые глаза. Только сейчас я поняла, каким ей виделся со стороны наш
разговор. Наверно, так абориген смотрит, как колдун на его глазах протыкает
иглой соломенную куклу врага. Нет, определенно у меня сегодня misery loves
company.


Промысел

Скатерть покрывала столик неуклюжей коркой и сияла при этом
неестественной белизной, призванной, очевидно, задать тон этого гламурного
кабинета в полтора квадратных метра. Но ощущение гламура не появлялось.
Наоборот, мне подумалось, что скатерть здесь не стирают, а лишь всякий раз
покрывают побелкой для быстроты. И пока я запихивала сумку под сиденье, с
удивлением заметила, что стараюсь не касаться скатерти из опасения
испачкаться. На столе высилась пара пластиковых бутылок с минеральной водой,
наверняка такой же пластмассовой на вкус. А посередине - ваза с ромашками.
Настоящими живыми ромашками. Я представила себе проводников, которым строгие
должностные rules приказывают наравне с растопкой печки собирать ромашки на
полустанках, а затем расставлять в каждом купе вагона-люкс. Мне стало
смешно.
Дарья Филипповна пришла на вокзал задумчивая и расстроенная. Я тоже
после всех этих troubles была не слишком fresh, и поначалу мы молчали. Но
если мое настроение было усталым, то Даша оказалась активна и явно желала
делиться эмоциями. Мне этого не хотелось. Поезд все не ехал, хотя часы уже
показывали лишние три минуты.
Все-таки есть что-то унизительное в самой идее общественного
транспорта, будь то трамвай, набитый гегемоном, вагон-люкс в поезде дальнего
следования или самолет, набитый, впрочем, тем же гегемоном, только в более
чистой одежде. Общее у этого транспорта- полная невозможность повлиять на
процесс движения и полная необходимость строго следовать режиму, не отставая
от распорядка даже мысленно. От этого пассажир всю дорогу живет с ощущением,
что в любой момент может явиться погонщик каравана и ударить хлыстом за
нарушение какого-то пункта неведомой инструкции. И будет в своем праве. Пока
что транспортный деспотизм проявлялся всего лишь в запертом клозете, но я
знала, что впереди, насколько позволит путь до Ельца, нас ожидают побудки,
централизованное включение и выключение света в вагоне и прочие атрибуты
типично армейского графика, о котором мне часто рассказывали отслужившие
френды с плохо скрытой nostalgic
Я пока стала глядеть в низкое вечернее небо, больше похожее на
брезентовую крышу в маскировочных пятнах облаков, растянутую над Москвой.
Крыша держалась прочно, а затем поехала, все ускоряясь. Вскоре под полом
начали вызывающе лязгать колеса - им было все равно, где лязгать, хоть в
сидячем вагоне, хоть в люксе. Я прошла по вагону, но клозеты оказались все
еще заперты. Поинтересовавшись у скуластой проводницы, когда они откроются,
я получила равнодушный взгляд и процеженное сквозь зубы "ждите..." Ничего
иного я и не ждала даже в люксе. Вернувшись в купе, я посмотрела на Дашу в
упор: