"Леонид Каганов. Про тигренка" - читать интересную книгу автора

стремительно кривел... А в окне раздался шепот мамы, где всегда обычно МКАД
ревел. Ломит лапки, онемела шкурка, голова болит, ну просто тьфу... Закусить
пришлось соседом-чуркой - тем, что жил всегда в стенном шкафу.
Чурка жил в шкафу вперед ногами много лет, как бросил свой Кавказ.
Торговал на рынке сапогами, норовя обвесить всякий раз. Кушал шаурму с
бараньим жиром и любил в метро кататься он, где искал нетрезвых пассажиров
чтоб спереть какой-нибудь смартфон. А потом, присев на подоконник, цокая и
открывая рот, тыкал вилкой в чей-то наладонник, двигая иконки взад-вперед.
Проживая вечно без прописки, сделав из квартиры склад мешков, он водил к
себе друзей и близких, и в чужих кастрюлях делал плов. Домогался женщин,
даже маму - ту, что завуч, ветеран труда. Фундаменталистскому исламу он при
этом верен был всегда. И в шкафу своем, гнилом и шатком, там, где жил уже не
первый год, может статься, он хранил взрывчатку, может статься, даже
пулемет. Но прыжок - и жилистое тельце ухнуло в тигриное нутро. И смартфонов
дорогих владельцы снова могут водку жрать в метро.
Так пришла зима. Застыли реки. Жил тигренок тихо день за днем, лишь
случались изредка флэшбэки - типа голос мамы за окном. Как-то раз в подобную
минутку даже не от голода - со зла - он пошел и скушал проститутку. Ту, что
в дальней комнате жила. Все в районе знали тетю Розу, а исчезла Роза - ну и
пусть. Тысяча одну срамную позу знала извращенка наизусть. Развращала
молодых студентов, и пенсионеров, и детей. И врала, что у интеллигентов
толще, выше, крепче и длинней. Хвасталась расценкой поминутной, и в деньгах,
похоже, знала толк: был тариф рублевый, и валютный, а порой давала даже в
долг. Ошивалась в барах, на вокзалах - с жуткой мордой, на ногах кривых...
Но хвалилась Роза, будто знала всех мужчин столицы как своих. Родинки,
размеры ягодицы, рост, привычки, характерный смех - знала всех политиков
столицы (или же врала, что знает всех). Мол, когда-то с этим было проще, в
молодости, мол, была стройна. И берется отличить на ощупь Путина и Ельцина
она... Так и покушалась на святое! Так и распускала мерзкий слух! Это ж надо
выдумать такое! Впрочем, кто их знает, потаскух.
Так почти очистилась квартира. Кто в последней комнате живет? В той,
что возле самого сортира? В той, где из сортира только вход? Где всегда
темно и сыровато, где лишь стол и койка у дверей? Там живет помощник
депутата - олигарх, ворюга и еврей. С помощью серьезных махинаций он украл в
стране всю власть давно. И в Международной Лиге Наций все признали, что
мужик - говно. Ищут подлеца все службы в мире, но не получается найти. Ищут
в каждом доме и квартире - если комнат более пяти. Ищут на Рублевке, на
Садовом, ищут в Мавзолее и Кремле, под Рязанью, Тверью и Ростовом. Ищут в
каждой точке на земле. Ищут в Эквадоре и на Крите, в Чили и на острове Бали.
Пару раз искали в Антарктиде, но замерзли быстро и ушли. Ловко обманув все
службы мира, олигарх последних года три прятался в каморке у сортира -
извращенец, тигр его дери. В общем, так и получилось вскоре: депутат, ворюга
и еврей вдруг исчез однажды в коридоре, наступив на хвост судьбе своей.
За окном весна, сосулька тает, МКАД вдали ревет как самолет. И тигренок
снова ощущает, что ему белков недостает. По квартире погулял немного, но
вернулся в комнату опять. И понюхал маму-педагога - не со зла, а просто,
чтоб понять.
Мама спит. Рука большая, в складках. Вкусная она? Пожалуй, нет. Эти
руки ставили в тетрадках двойки и колы все сорок лет, в школах обучая даже
дуру (что там дуру, даже дурака!) прелестям родной литературы, таинствам