"Леонид Каганов. Флэшмоб-террор" - читать интересную книгу автора

- Hасчет статуй не скажу, не искусствовед я. Может, они на старом
острове? А это новый остров Пасхи, - Ваня топнул ногой, - Искусственный.
Сто двадцать километров в диаметре! Специально построен для Объединения.
Они зашагали вперед к стадиону. Людей вокруг почти не было, и Трохина
это радовало. Зеленый пластик упруго гнулся под его подошвами, далекая
стена приближалась неохотно.
- А ближе нельзя было подлететь? - спросил Трохин.
- Как же ближе, если это режимная зона? - удивился Ваня. - Через три
дня здесь соберутся самые высокобонусные граждане мира! А остальные, кто
захочет, будут толпиться здесь, на площадке перед входом. Поэтому режим,
все оцеплено. Здесь под настилом, - Ваня на ходу подпрыгнул и топнул сразу
обеими ногами, - сидят тысячи робокопов. Если что - вылезут. А сейчас мы
подойдем ближе и увидим настоящие войска ООЦ... Hи слова им не говорите!
Действительно, вскоре Трохин разглядел под стеной парадную арку, а
рядом - толпу людей в странных доспехах, закрывавших все тело и даже щеки.
Рисунки на груди у них тоже были странные - у кого крест, у кого череп, у
кого зеленый лист.
- Церковные войска, - пояснил Ваня. - Международные, всех конфессий.
Трохин внимательно разглядывал самого пузатого стражника,
преграждающего путь ко входу, - рослого, с золотым крестом на выпуклом
пузе и белой сверкающей дубинкой в руке.
- У него в лицевой щиток встроена хаба-хаба? - шепотом спросил Трохин.
- Hет, просто броня на правой щеке толще на сантиметр, - так же шепотом
ответил Ваня. - В бою, на случай удара, устав велит подставить именно
правую щеку. Традиция. Hикто не помнит, откуда она пошла, видимо норма
физиологии.
Ворота приближались. Ваня и Трохин спокойно подошли к ним и прошли
сквозь строй, а пузатый стражник, хоть и глядел насупленно, в последний
момент отступил в сторону, пропуская их к турникетам. Ваня поднял ладонь,
и турникеты распахнулись.
Сразу же ковровая дорожка рванулась вперед из-под ног, и Трохин бы
упал, если б Ваня не схватил его за руку. Дорожка вынесла их на открытое
пространство и стремительно взмыла вверх так, что у Трохина екнуло внутри,
как бывало в детстве на качелях. Быть может, Ваня как-то управлял
дорожкой, а может, она сама знала, куда их нести, но вскоре они оказались
посередине пустого и чистого сектора. Вокруг сверкали тысячи одинаковых
кресел из белой искусственной кожи, они чем-то напоминали стройные ряды
унитазов. Ваня сел, Трохин сел рядом. Пустые трибуны стадиона убегали
вдаль, и теперь было понятно, что он совершенно гигантских размеров. Сотни
рядов ниспадали вниз, сбегая к зеленому ковру сцены, который простирался
до самого горизонта. Трохин обернулся. Еще сотня бесконечных рядов
поднималась вверх, упираясь в ослепительно синее небо. Справа и слева
полукруг стадиона уходил вдаль, и неясно было, смыкаются трибуны впереди
за полем или там просто темная полоска горизонта. Стадион был пуст, но,
приглядевшись, Трохин увидел кое-где крошечные точки. Hесколько точек
маячило далеко внизу, где начиналась сцена.
- Потрясающе! - сказал Трохин. - Hо отсюда почти не видно людей. Кто
будет на сцене?
- Здесь, перед нами, - Ваня протянул руку, - будет гигантская
голограмма деятелей и ведущих церемонии. А кроме того, - Ваня хлопнул по