"Леонид Каганов. Харизма " - читать интересную книгу автора

пальба, всех оставшихся террористов мочат. И никто так никогда не узнает,
кто же на самом деле спас Москву! Потому что я-то в одежде террориста
сейчас, не забывай!
А зачем мне слава? Настоящий поступок славы не требует. Если Бог есть - он
и так увидит. А если нету - а по всему видать, что нету, - то и ладно. Не
надо огласки. Не надо славы. Я жил всю жизнь тихо (не считая проделок в
инете, конечно), сделал свой скромный подвиг и погиб в безвестности.
Хотя это очень и очень досадно... Поэтому по чистой случайности во двор
смотрит офисная камера. Ну, установлена она там была когда-то
давным-давно. И в глубине здания, на пульте секьюрити - все записывается
на пленку. Контора-то серьезная, куда я сисадмином устраивался. Филиал
Энергетического банка. Или "ЕМ-софт"? Не важно, я уже мертвый.
Но все, что случилось во дворе, пишется на пленку. Пусть черно-белую, не
важно. Эту пленку через пару дней находят журналюги и показывают по
телевизору. И там замедленно - как я падаю с крыши и стреляю с обеих рук.
И вот тут уже, конечно, под музыку пусть смонтируют! Они это умеют, я
знаю. И мне посмертно дают звание героя. И все. Кстати, долго еще идти?
- Шуршик! Долго еще идти?
- Да сам не знаю. Баранов! Долго еще идти? Ба-ра-нов!!! Глухой?!! Ольга!
Долго идти? Еще столько же? Еще столько же, слышишь, Алекс!
- Ага, слышу, слышу...
Ну, раз еще столько же, тогда слушай, что дальше было. Короче, похороны.
Собираются все наши. И родители, и преподы, и группа. Косач бородой
трясет, все жалеет, что меня так гонял по сопромату. Вот всегда так.
Запомни, Косач, этот случай на всю свою жизнь! Что имеем - не храним,
потеряем - на фиг?
Так что все в сборе. И ректор-дурак, курит табак... И половина Интернета,
кто меня знал. Даже D00$ter приехал из своего Новгорода. Но это уже
отдельный рассказ. Короче, вся страна собралась на мои похороны, а для
тех, кто приехать не смог, - транслируют по всем телеканалам, понятное
дело. Аленка плачет, бедняга, надрывается. Жаль, что я этого уже не вижу.
Правда, тут есть одна тонкость. И сейчас я о ней расскажу.
Видишь ли, в чем дело: ведь я был переодет в форму террориста, помнишь?
Понимаешь уже, к чему я клоню? Нет? Хорошо, тогда рассказываю по порядку.
Когда во двор ворвался спецназ, там поднялась такая суматоха, что ничего
не поймешь сразу. И вот меня и остальных террористов, кто еще дышал,
грузят в неотложки и везут в тюремный госпиталь. Ну, половина из них
поумирала, понятное дело, в peaнимации.
Но президент дал негласное распоряжение - крутитесь как хотите, но чтоб в
живых осталась хоть пара ублюдков! Чтоб судить их громко, и вообще все как
у людей. Поэтому съехались все светила медицины, лучшие хирурги страны.
Так ли уж это удивительно, что я выжил с двенадцатью проникающими пулевыми
ранениями?
Возникает другой вопрос - а кого ж тогда вместо меня хоронят? А хоронят
главаря, который к кнопке тянулся, но не успел. Потому что одет он был не
как все террористы, а в штатское. И на меня похож немного. К тому же во
дворе пожар начался, он еще в огне обгорел, так что лица не разобрать. Но
это не важно.
Важно, что я прихожу в себя в реанимации. Как раз в день похорон. Чего за
фигня, говорю? Где я? А медсестра говорит - молчи, подонок! Нормально, да?