"Алена Любимова. Женщина - праздник " - читать интересную книгу автора

- Глаша, просто не знаю, что бы я без тебя делал, - к тому времени мы
все уже были на "ты".
Кстати, поминки на долгое время стали одной из основных наших статей
дохода. Они же помогли нам пережить девяносто восьмой год, когда в кризис
стало нечего праздновать, а поминки справляли по-прежнему. Так что, как ни
парадоксально это звучит, тот, первый, заказ стал для нас счастливым.
Люди, присутствовавшие на первых организованных нами поминках,
рассказали о нас своим знакомым, и к нам потихоньку потек народ. А со
временем у нас появились заказы на действительно праздничные торжества. И
тогда мне удалось подключить к работе Аллу.
Предложение ей пришлось весьма кстати, ибо доходы от кукольного бизнеса
стали совсем уж нерегулярными, а муж ее Вова все еще продолжал стоять в
позе.
В этой позе Вова, можно сказать, застыл Лаоко-оном с конца
восьмидесятых. Очертания позы провозглашали следующее. Он, Вова, живописец,
творец, и размениваться на массовое искусство, равно как потакать дурному
вкусу дикой и необразованной толпы, не намерен. Принципы, конечно, высокие
и, вероятно, даже достойные уважения. Однако всем, как известно, надо чем-то
питаться, в том числе и Вове, который это дело очень даже любил. Собственно,
и выпить любил. И при всех высоких художественных устремлениях ни от пищи,
ни от выпивки отказываться не собирался. Высокое же Вовино искусство никак
не желало приносить дохода. Так что обеспечение физиологических потребностей
творца целиком легло на Алкины плечи.
На этой почве, ну, может, и не совсем на этой, но просто так совпало, у
Вовы с Аллой возникли серьезные разногласия, и он вместе со своей юной
пассией отбыл в далекую заброшенную подмосковную деревню, чтобы жить там
натуральным хозяйством и заниматься высоким искусством.
- Мне много не надо! - с пафосом провозглашал он. - Хлеб, молоко,
картошка. Это все можно вырастить своими руками, а в свободное время
творить. Мы будем вести простую жизнь, которая ничем не отвлекает от
творчества!
Алка не рыдала и не плакала. Она злорадствовала:
- Так этому идиоту и надо. Пускай в дерьме покопается со своей
молодухой. Мне, Глашка, даже интересно, сколько они выдержат и кто первый
сломается. Картошку он будет выращивать! Да он даже чистить ее не умеет. А
уж о том, где и как она растет, вообще имеет смутное представление.
- Алка, не передергивай, вы ведь с ним в институте как раз во время
картошки познакомились, - напомнила я.
- Это только так называлось: послать на картошку, - ответила она. - А
послали нас убирать свеклу. Но мы с Вовкой и ее не убирали. На второй день
оба простудились, нас с сельхозработ сняли и откомандировали в правление
колхоза стенгазету для них рисовать, потому что в районе проходил смотр
наглядной агитации, и они с нашей помощью заняли на нем первое место. Кроме
этой газеты мы им еще несколько стендов оформили. - Алка мечтательно
закатила глаза. - Эх, где же наша молодость! Мы с Вовкой благодаря этой
наглядной агитации и сошлись. Нам ведь в правлении отдельную комнату
выделили со столом и диванчиком. Ох, какой был диванчик! Мы сперва рисовали,
а потом запирались и этот диванчик "обживали". До сих пор удивляюсь, как он
только нас выдерживал. Тогда Вовка по этому делу был молодец! Нет, Глаша, ты
только подумай: натуральным хозяйством они жить собрались! Да он вообще не