"Алена Любимова. Вокруг да около гламура " - читать интересную книгу автора

столь уж и хороша. И кожа не очень, и сама какая-то тощая. Наша сопливка,
пожалуй, даже поинтересней смотрится. Но, в общем, они почти как близнецы.
Ужас, до чего похожи. Если бы не знала, могла принять их за сестер. Короче,
современный светский стандарт. Но почему-то богатым мужикам такие нравятся.
А что жениха не удалось вблизи посмотреть, жаль. Фотографий его я видела
мало. И там он почему-то похож на хорька. Вот мне и любопытно: это его так
снимали (в смысле, что он не фотогеничный) или он и в оригинале таков?
Конечно, для мужика внешность вторична, но мне такие, "хорькообразные" не
нравятся. Впрочем, о вкусах не спорят.
Оставив Гришу фотографировать, я откликнулась на любезное предложение
хозяйки осмотреть дом, и ко мне приставили девушку-горничную. Правильно
сделали! Без ее чуткого руководства я наверняка ощутила бы себя в этой
трехэтажной громадине, как Данте без Вергилия. Обширно. Красиво. Три этажа.
Множество комнат и куча туалетов. Со счета сбилась. Теперь вот ломаю голову:
зачем им с Лесей вдвоем такой огромный дворец? В нем ведь заблудиться можно.
В результате я пришла к двум выводам. Либо Леся решила стать многодетной
матерью, либо они с будущим мужем собираются жить в окружении толпы гостей.
Потому что у прислуги отдельный домик - за лесочком, горничная мне
объяснила. То есть если без гостей, а муж, скажем, уедет в командировку, тут
со страху помрешь. Шорохи всякие. Да и вообще залезть могут, при всех
камерах слежения. Со стороны дороги у них глухой забор, но дальше участок
спускается к реке. Может, конечно, там тоже какая-нибудь аппаратура
установлена. Но кажется - приплывай, вылезай на песочек и шлепай к дому.
Брр! Меня даже передернуло. Не хотела бы я здесь жить. Впрочем, мне никто и
не предлагает, а Леся вроде ничего, вполне довольна. Наверное, ей мои страхи
чужды.
Окончив осмотр, я пошла за дом. На огромном лугу, спускающемся к реке,
раскинулись широченные разноцветные шатры, а под ними - столы и стулья.
Столы еще от еды не ломились, ее только начали подносить. Откуда-то лилась
негромкая музыка. Я огляделась: в беседке играл оркестр. О Боже! Чуть не
сказала, крепостной! Народ постепенно прибывал, группируясь вокруг шатров.
Я поняла, что зря так долго мучилась в поисках одежды. Что бы я ни
нацепила, ничем бы не выделилась. Наряды гостей - сплошная эклектика. Один
депутат Госдумы уныло потел в черном костюме, застегнутом на все пуговицы.
То ли приехал на праздник прямо с какого-то скорбного события, не успев
переодеться, то ли считал, что костюмчик его соответствует уровню торжества.
Уж не знаю, но вид у него был крайне печальный. Хоть бы галстук черный снял!
Рядом с ним, словно нарочно, чтобы усилить контраст, стояла
несовершеннолетняя моделька в одеянии а ля группа "Виагра" - блескучая
бахрома на двух ниточках, едва прикрывающая места, где по идее должны
находиться первичные половые признаки. Моделька явно тяготела к депутату, но
ему было чересчур жарко и сил хватало только на то, чтобы со вздохом
вытирать пот с лица. Мелькали в толпе дамы чуть ли не в кринолинах и крупных
бриллиантах, и девушки в простых льняных сарафанах и вьетнамках, простота
их, конечно, наверняка тоже стоила недешево. Как и художественно продранные
джинсы на молодом красавце-актере. Но как бы там ни было, я вполне
вписывалась и не выделялась.
Неожиданно взгляд мой остановился на знакомом лице, вернее, даже на
двух, и их сочетание потрясло меня до глубины души.