"Александр Ливер. Рельсы и шпалы " - читать интересную книгу автора

развлечение - на контакты рубильника в подъезде ловко кидается железный
прут. Ослепительная вспышка - и подъезд погружается во тьму. То-то весело
озорникам слушать злобные вопли жильцов!
Неделю спустя Боря с товарищами в поисках новой партии железных прутьев
проник на территорию местного химического завода. Беспрепятственно обходили
они производственные помещения, благо день был выходной.
Зайдя в цех электролиза ядовитых красителей, Боря замер в изумлении.
Огромный красавец-рубильник украшал собою стену. Не сводя с него
восторженных глаз, Боря с товарищем подняли с трудом крупный лом и ловко
бросили его на клеммы. Брызги расплавленного железа полетели в стороны -
велико оказалось напряжение!
После этого случая любимые книги Бориса о приключениях сиротливо
пылились на полке - со стеклянными глазами особо не начитаешься.

ХОРОШИЕ ОТНОШЕНИЯ

Как-то раз, по дороге со станции, зашел сын домой к матери. Она ему и
говорит: - Заходи, сын, в дом, сын. Садись, сын, за стол, сын. Пей, сын,
водку, сын.
А тот и рад.

СВИСТУН

По пятницам, утром, в электричках был перерыв, минут сорок. В это-то
время и проносился мимо завидующей толпы на платформе, весь в клубах
вонючего дыма, красавец Кременчугский. От пригородной станции немного ему
оставалось до окончания маршрута. Усталый машинист по имени Эдуард любил
вознаградить себя за скуку безлюдных километров. Каждую пятницу, проносясь
мимо заполненной платформы, врубал он оглушительный гудок. Люди морщились,
затыкали уши, дети плакали, кому-то становилось плохо. Машинист Эдуард
смотрел на все это и радовался от вида чужих страданий.
Наступило долгожданное лето. В первую же пятницу история повторилась с
той лишь разницей, что в толпе ожидающих стоял мальчик Петр. Ему,
собственно, не надо было на электропоезд. Они с теткой ждали, чтобы перейти
пути. В магазин надо было им. На лето приехал Петр к родственнице. От
оглушительного гудка шлепнулась она в обморок. Мальчик Петр вообще-то не
любил тетку, так только - терпел. На гудок ему было наплевать - он почти не
обладал возможностью слышать. Попросту говоря, был полуглухой. Но ему
пришлось просидеть у райбольницы полдня, причем без обеда, пока тетку
откачивали.
Мальчик же Петр был злопамятен. Он хорошо и надолго запоминал обиды, а
тетка все ему объяснила. Четыре недели подряд, по пятницам ходил он на
станцию, к поезду, и обдумывал план мести, а на пятую неделю изготовил
самострел и припас стальных шариков от подшипника. С утра уже засел Петр под
платформой, поджидая Кременчугский. И вот поезд показался из-за поворота.
Уже можно было разглядеть холеную бородку машиниста Эдуарда и его злорадную
улыбку. Уже заткнули уши опытные пассажиры из числа столпившихся на
платформе. Но не оглушительный гудок услыхали они, а пронзительный вой
машиниста Эдуарда. Жалко ему было свою харю и глаза, искалеченные мелкими
осколками стекла.