"Андрей Ливандный. Черная Луна" - читать интересную книгу автора

откровенно завелся. - Конфедерация построена на костях, но кто об этом
помнит?! Никто! Никто не помнит о том, что творил мой двоюродный дед во
имя мира и победы над силами Альянса! А ведь он убивал, казнил, предал
собственного сына, изменил присяге, он уничтожал целые планеты! Но теперь
все поросло былью... Он вдруг стал ЭПОХОЙ, о которой сожалеют. Боль
прошла. Умерли те, кто потерял родных. Не осталось живых свидетелей. А
наша память всегда страдает избирательностью! Мы помним одно и забываем
другое. Но жизнь-то продолжается. И наши враги, как на Земле, так и в
других галактических альянсах, развиваются, живут. Двигаются вперед. А вы
предлагаете Конфедерации застыть на уровне рыцарства. - Немного поостыв,
Джедиан откинулся назад, в мягкие объятия кресла. - То время, когда один
крейсер мог решить судьбу цивилизации, к сожалению, или, быть может, к
счастью, уже прошло... - Ланге был прирожденным оратором. Прошло несколько
секунд, а он уже говорил спокойно, - обдуманно и убежденно: - Безвозвратно
прошло, генерал. Нас слишком много, мы сложны... каждый год осваивается по
несколько планет, человечество разбухает, и пока вы будете корить одного,
нарушившего этические нормы Конфедерации, другой всадит вам нож в спину!
- Значит, конец? Все сызнова? - с какой-то надломленностью в голосе
спросил Дорохов, который по-прежнему сидел, сцепив пальцы рук и не
поднимая глаз на нового командующего.
- Не сызнова, Дмитрий Алексеевич, - мягко, почти вкрадчиво ответил ему
Ланге. - Это прогресс. Другой уровень развития. История не стоит на месте
и не терпит пустоты. Пройдут годы, одни нации вымрут, другие разовьются, и
я, и вы - все мы превратимся в символы, и наши человеческие страхи,
сомнения, убеждения уже не будут никого трогать. Останется лишь главная
оценка действий: смог или нет. Удержал мир или сорвал лавину войны... И
тут, поверьте, становятся хороши любые средства. Потому что ни одна личная
трагедия не может сравниться с трагедией нации или планеты. Единичная
судьба, пусть даже сломанная и искалеченная во имя великой цели, никогда
не перевесит чашу весов истории!
Джедиан умел убеждать. Дорохов чувствовал, что в душе он не согласен с
ним, но не нашелся, что возразить. Просто он был слеплен из иного теста.
- Зачем вы так обстоятельно беседуете со мной, господин командующий? -
вновь глухо спросил он. - Мы мыслим в разных направлениях, так не проще ли
мне уйти, раз мой век умер, а этические законы чести втоптаны в грязь во
имя политики всеобщего сдерживания?!
- Нет, - покачал головой Джедиан, наполняя свой бокал. - Ваша отставка не
будет выходом ни для меня лично, ни для Конфедерации, потому что всего
должно быть в меру, - назидательно произнес он, - и чести и бесчестья,
открытой войны и тайных ударов. Мы не питекантропы с дубинами... И
Конфедерация уже не вотчина Воронцова, не Рори, и даже не Стеллар, где
держали оборону несколько космических кораблей... наш мир становится
слишком сложен. В нем в равной степени есть место и для меня, и для вас.
Нужно лишь соприкоснуться в некоторых точках, чтобы возникло единство. Но
вы правы, мне не нужны люди, видящие во мне жадного, дорвавшегося до
власти преемника адмирала Воронцова и подсовывающие мне штабных демагогов
в надежде, что я заскучаю и улечу. Нет, генерал. Такого не будет. Потому
что я лучше вашего представляю ценность "Черной луны", а в особенности
последней находки.
В эти минуты Джедиан Ланге разительно изменился. Улетучилась его надменная