"Андрей Ливандный. Черная Луна" - читать интересную книгу автора

следствием которой явилась ссылка на расположенную в глубоком космосе
секретную базу, он сохранил все черты кадрового, боевого офицера.
Независимо от тех политических ветров, что веяли в Галактике, его амплуа
оставалось неизменным: этот крепкий, жилистый, подтянутый старик, чью
голову украшал короткий ежик седых волос, служил не политическим партиям,
а свободе. Той свободе, за которую начал проливать кровь полвека назад,
когда пламя Второй галактической войны одну за другой пожирало планетные
системы, ставя под сомнение сам термин "человечество".
Услышав доклад, он отключил мобильный коммуникатор и широким шагом
направился к предшлюзовой площадке, где, кроме двух космических
пехотинцев, застывших, словно изваяния около внутреннего люка, выстроились
два взвода почетного караула.
На панели приборов бешено замигали огни, резко зашипел стравленный из
системы пневмоуплотнения воздух, и внутренний люк начал медленно отползать
в сторону.
Дорохов ожидал, что на пороге шлюза появится сам адмирал Воронцов.
Этот человек занимал особое место как в иерархии относительно молодого
Галактического сообщества планет, так и в сердцах тех, кто прошел
страшными дорогами противостояния Земли и Колоний.
Главнокомандующий Первым ударным флотом, основатель Форта Стеллар и автор
Военной Доктрины Конфедерации солнц прожил двести один год. Никто не знал,
чего больше в организме этого человека - кибернетических цепей, связанных
с сервомоторными протезами, или живой плоти. Это являлось государственной
тайной Конфедерации.
По обыкновению, он носил черную форму офицера космического флота, под
которой искусно прятались системы жизнеобеспечения и детали спецкорсета.
Дорохов, который был младше Воронцова на добрую сотню лет, тем не менее
прекрасно понимал причину такого постоянства. Он тоже предпочитал старую
форму боевых подразделений. Как однажды признался сам Воронцов, помимо
личной приязни к этому цвету, так похожему на чернильный мрак космического
пространства, форма постоянно напоминала ему о том времени, когда, будучи
еще молодым лейтенантом, он возглавил остатки разгромленного флота Колоний
и повел уцелевшие корабли против эскадр Земного альянса. По словам самого
командующего, это позволяло забывать о неумолимом течении лет.
Впрочем, несмотря на годы, взгляд Воронцова всегда оставался столь же
холоден и спокоен, как в тот день, когда он, устранив своего командира,
принял на себя все бремя ответственности за судьбу Свободных колоний...
Перед ним трепетали, его боялись, многие откровенно ненавидели, но он
стоял вне досужих сплетен, как монумент, живой памятник своей эпохи.
... Люк открылся, и генерал, который уже приготовился пройти навстречу
командующему, чеканя шаг по гулким плитам предшлюзовой площадки, в
буквальном смысле слова остолбенел.
Вместо Воронцова в овальном проеме люка появилась фигура человека средних
лет. Он был одет в парадную форму главнокомандующего Конфедерации, и
потрясенному до глубины души старому генералу вдруг показалось, что это
какая-то насмешка, вызолоченный паяц, непонятно кем и зачем посланный на
"Черную луну". За спиной прибывшего обрисовались два моложавых адъютанта в
форме полковников.
Дорохов сглотнул, пытаясь привести в норму свои нервы. Он никак не мог
взять в толк, что происходит, и отделаться от предосудительного ощущения,