"Андрей Ливадный. Остров надежды (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автораритмично постанывал требующий замены клапан в одном из насосов регенератора,
изредка попискивали сигналы на различных контрольных панелях, но это были привычные звуки... в которые вплетался совершенно чуждый этим помещениям низкий, утробный гул, доносящийся со стороны библиотеки. Пальцы Яны впились ему в плечо. Она тоже слышала глубокий, угрожающий, полный скрытой энергии монотонный звук... - Что это? - едва слышно спросила она. - Не знаю, - покачал головой Семка, делая шаг вперед по прозрачному тоннелю, за стенами которого работала автоматика жизнеобеспечения. Ему вдруг вспомнилось, как он впервые попал сюда и точно так же, крадучись, шел по этому коридору... Гул продолжал нарастать, словно где-то работал готовый взорваться генератор неведомого поля, напряжение росло, оно висело в воздухе, становясь почти осязаемым, и вдруг... Басовитое гудение прорезала звонкая и чистая нота. Звук трепетал в воздухе, отражаясь от стен, колеблясь, меняя интонацию, пока не перерос в четкий, гармоничный ритм. Пальцы Семки разжались, и "MG" скользнул в захваты силовой кобуры. Неисправные генераторы не способны синтезировать музыку. Он сделал последний шаг, отделявший его от библиотеки. Мелодия пульсировала, вливаясь в него, нежная, бархатистая, как наполненный льдистыми звездами мрак космоса, сильная и неукротимая, как вспышка термоядерной реакции, зовущая, терзающая и вопрошающая, как неистребимое движение разума... Посреди библиотеки стоял Андор. Мелодия лилась из скрытых динамиков, заставляя едва ощутимо вибрировать Семка молча пожал протянутую руку и посмотрел в глаза андроида. В его взгляде был немой вопрос и немного укора. Робот был непредсказуем и слишком сильно полагался на разум своих юных хозяев. - Это симфония Космоса, - негромко пояснил андроид. - Она была написана много веков назад на планете Земля, исторической родине людей. Я разыскал ее среди фонотеки одного крейсера... - Андор, ты прелесть! - воскликнула Яна. Ее глаза сияли. Мелодия была повсюду. Она лилась из отсека в отсек вслед за двумя молодыми людьми и роботом-андроидом. Они сели за стол, но Семка вдруг почувствовал, что не может ни говорить, ни есть. Он непроизвольно отложил вилку и поднял глаза, полные невысказанной муки. Терзавшие его душу сомнения и неудовлетворенность внезапно обрели форму отчетливой мысли, и подсознательный страх перемен умер в груди, раздавленный щемящим чувством близкой, но неизбежной утраты и еще чем-то глухим и неукротимым, что крепло в его сознании под воздействием симфонии космоса. Ностальгия по звездам, которых он никогда не знал. Неукротимое буйство человеческой натуры, влечение, заставлявшее первых пещерных людей задирать голову и вглядываться в бездонный колодец Вселенной. И мучительный, ноющий в груди вопрос: кто они, люди, позволившие механическим созданиям издеваться над своими детьми?.. Реальность Острова Надежды вновь дала трещину, но теперь уже под напором повзрослевшего разума. |
|
|