"Джози Литтон. Мечтай обо мне " - читать интересную книгу автора

означало, что слабые здесь просто не выживают.
- А как насчет женщин, которые в муках рожают вам детей? Если что-то
идет не так, они просто закрывают глаза и ждут смерти? Как насчет тех, кто
все-таки доживает до старости, пусть даже и против воли? Их заталкивают
подальше в угол, чтобы не мозолили глаза, и оставляют страдать от болей в
старых ранах? Поверить не могу, что норвежцы так жестоки!
Она и в самом деле не верила, потому что слышала от брата Чилтона, что
норвежские женщины, если нужно, вступают в сделку с дьяволом и получают от
него эликсир жизни и здоровья. Она не поверила тогда и предположила, что
речь идет о знахарках, которым, как и ей, известны лекарственные травы. В
городе, однако, ей не попалось ни одной. Почему? Потому что Вулф и его люди
так истово исповедовали выносливость?
- Мне известно искусство врачевания, - сказала она мягко. - И я не могу
позволить другим страдать.
Хотя голова ее была гордо вскинута, а взгляд по-прежнему устремлен
Вулфу прямо в глаза, внутренне Кимбра трепетала. На ставке сейчас было ее
призвание. Она не знала, как быть, если мужу вздумается запретить ей
заниматься врачеванием, если ей придется жить среди этих людей, ощущать
страдания и не иметь возможности помочь. Она была уверена, что зачахнет и
умрет.
Вулф еще раз внимательно оглядел жену. Он видел, что для нее это важно,
хотя и не вполне понимал почему. Должно быть, дело было в ее чисто
английской трепетной натуре, в повышенной чувствительности - той самой, что
заставила совершить до нелепости безрассудный шаг и войти в темницу в
Холихуде, чтобы помочь своим врагам. Он хорошо помнил тот день и вынужден
был заново признать, что такой поступок требовал большого мужества. Мужеству
Вулф отдавал должное, а потому скрепя сердце решил, что женщине, пожалуй, не
грех быть и трепетной. Она не в пример слабее мужчины, поэтому не в силах
представить, что слабость достойна лишь презрения.
- Что ж, - сказал он наконец, - не будет большого вреда, если ты
станешь пичкать своими отварами женщин и детей.
Это была уступка, но, если разобраться, не такая уж серьезная, а из
затеи с врачеванием мог, пожалуй, выйти некоторый толк.
Кимбра почувствовала облегчение, но дала себе слово, чти ее муж рано
или поздно признает важность ее задачи, что он когда-нибудь ее поблагодарит.
- Для начала довольно и этого. - Заметив, что Вулф нахмурился, она
поспешно добавила: - Но мне понадобится помощница!
Он возвел глаза к небу. Если Кимбра и была трепетной, то только не в
тех случаях, когда добивалась желаемого. Некстати проскользнувшая мысль о
том, каково быть объектом ее желания, вызвала совершенно неуместное
напряжение в чреслах.
- Помощница?
- Ну да. Не могу же я в одиночку обшаривать окрестности! И потом, из
трав еще нужно готовить лекарства. - Кимбра сделала вид, что раздумывает. -
Вот если бы подыскать кого-нибудь с зачатками знаний о растениях... погоди,
погоди!- лицо ее озарилось. - Брита что-то упоминала о своей матери,
знахарке! Вот удача! Наверняка она успела чему-нибудь научится.
Это было сильно преувеличено, но Кимбра была готова принять грех на
душу. Ее муж равнодушно кивнул:
- Во всем, что касается хозяйства, поступай как знаешь.