"Михаил Литов. Улита " - читать интересную книгу автора

ночной рубашки. Трогательно прижав к груди руки, она смотрела на меня
увеличившимися и увлажнившимися глазами, смотрела с болью, опасаясь, может
быть, что процедура, в которую я насильно оказался вовлечен, причиняет мне
страдания и неудобства. Вместе с тем она, я полагаю, быстро сообразила, что
делать ей со мной, собственно говоря, нечего, любоваться во мне нечем,
толкований происходящего с нами ждать от меня не приходится, вот разве что
рассказывать мне разные истории наподобие сказок. Но Улита, при всей своей
загадочности, была не из тех, кому есть что порассказать существенного, тем
более такому стрелянному воробью, как я.
Она приблизилась и робко прикоснулась ко мне пальчиком, но я был
пустотой, ее пальчик попал в никуда. Улита отодвигалась, отдергивала руку,
затем снова протягивала ее и трогала меня, разумеется, с прежним успехом.
Несколько раз она, войдя в раж, ткнула кулаком. Нет, она не хотела меня
бить и гнать, это вышло у нее от испуга, растерянности, от всей небывалости
ситуации. К тому же за меня были заплачены немалые деньги, так что в
некотором смысле она проверяла не мою индивидуальность, а качество работы
похоронного агентства.
Судя по всему, она осталась довольна этой работой, а вот меня мое
новое положение мало обрадовало. Я, можно сказать, уже свыкся с мраком
небытия, я ничего не имел в нем, а следовательно, ничего не имел и против
него. Теперь же у меня появлялись довольно странные, прямо скажем,
неопределенные и, скорее всего, сомнительные с точки зрения разума
обязанности. Я должен фигурировать перед Улитой. К чему мне это? Предо мной
не стояла даже задача пугать ее, например, испусканием громких и жутких
вздохов намекать, что я ужасно недоволен своей участью в потустороннем
мире, что вышла, скажем, какая-то неувязка с захоронением моего праха и я
очутился в бесприютной астральности, брожу неприкаянный и не упокоюсь с
миром, пока оставшиеся на земле не исправят ошибку. Весь этот замечательный
литературный потенциал и арсенал был у меня отнят, я был ничто, к тому же в
моей едва начертанной голове царила невероятная путаница.
Я ничего не знал о небытии, откуда явился, и ничего вразумительного не
рассказал бы о своем не слишком-то коротком земном пути. Я был само
отсутствие желаний, потребностей, ясных воспоминаний и какой-нибудь здравой
философии. Вернусь на минутку к рассуждению об упокоении с миром. Для чего
мне желать его, если оно ничего не значит, а тем самым мало отличается от
того, что представляло собой мое вынужденное облачное существование? И все
же в моей голове властвовала путаница - это было, так сказать,
действительное положение вещей. Значит, все-таки что-то было! И тут
невыразимый стыд охватил меня, потому что я в сущности жаждал облечься
плотью. Для чего, это другой вопрос, не первостепенной сейчас важности. В
конце концов рядом была Улита и мое попадание в разряд вынужденных
сообщаться с нею сущностей поневоле склоняло меня к разным желаниям, а она,
между прочим, отошла в сторону, присела на краешек кровати и задумалась,
явно ожидая какого-либо разрешения ситуации. Поскольку в праве на
перемещения агентство не отказало мне, я осторожно приблизился к ней, и
теперь всего в полушаге от меня белели ее шея, руки, ноги. Разрешением
ситуации это не было, а вот в том, что я незаметно для моей подруги
перебираюсь в царство протеста, бунта, анархии, в низовой мирок, где всякая
нежить трепещет и бьется в яростном стремлении стать повыше, воплотиться,
сомневаться не приходилось.