"Михаил Литов. Почти случайное знакомство " - читать интересную книгу автора

ему книгу. У него не возникло безудержного порыва объявить этому человеку
утешительную новость, что в его как раз власти дать ему сочинение графа,
однако все же появилась и стала развиваться мысль, что тут, может быть,
опять именно тот случай, который не следует упускать. В его жизни уже были
упущенные возможности, касавшиеся людей, с которыми, кажется, имело смысл
завести знакомство, и он хорошо помнил, как часто потом к нему возвращалось
сожаление, что он этого не сделал. Это был как бы очаг маленькой боли в его
душе. Так, в окрестностях Звенигорода ему некогда, уже давно, объяснил
дорогу к тамошнему монастырю легкий, небольшой человек с тонкой бородкой и
удивительно приятным лицом, а Обросов только выслушал и пошел в указанном
направлении, впоследствии же много раз сокрушался и даже ударял кулаком в
раскрытую ладонь, думая, что упустил в этом человеке отличного собеседника,
а то и истинного друга. Вот и теперь что-то было в спрашивающем историю
Толстого человеке, говорившее о сокровенных в нем дарах умственной и
сердечной дружбы.
Обросов, уже менее внимательно рассматривая книги, отдался внутренней
работе измерения, что есть он сам в сравнении с незнакомцем. Скашивал он
глаза в сторону того и видел, что они примерно одного возраста и одного
роста, одной печали перед бурей никчемной жизни, ломавшей вокруг них
слишком много из того, что представляется им и им подобным основами правды
и истины. Не о земном, а о небесном думают Обросов и этот незнакомец.
Наверняка холост или разведен, живет в тесноте, заваленный книгами, почти
без денег, в общем, почти все как у меня, рассудил Обросов. Но давать ли
книгу? Он задумался о своем еще красивом, но все-таки безнадежно
постаревшем и как будто потемневшем даже лице. Он знал, что, идя в толпе с
заложенными за спину руками, умеет придавать себе по-настоящему строгий и
неприступный вид. Дают ли такие свои книги незнакомцам? Он услышал тихий
вздох, вырвавшийся из груди предполагаемого друга, и это означало, что из
уст торгующей старухи тот услыхал отрицательный ответ. Незнакомец, шаркая
старенькими туфлями, побрел к выходу, и Обросов в тупости менее чем
принятого решения пошел за ним. Во дворе монастыря он сказал:
- Послушайте! Вы спрашивали книгу Толстого?
Незнакомец остановился и рассеянно, неосмысленно еще взглянул на
Обросова. Не сразу прояснились для него возможности этой встречи в
монастыре, и в то же время он уже приметно взволновался, чего в таких
обстоятельствах - пока всего лишь начала случайного и невнятного разговора
почти что на улице, никогда бы не случилось с человеком, не подвластным
предмету своей завершенной одержимости. Обросов порозовел от удовольствия,
уловив этот тайный знак. Незнакомец ответил:
- Я.
Под серой кожей его истомленного лица прошли какие-то бугры, сделав
это лицо выпуклее и прекрасней. Он пристально смотрел в глаза Обросову и
силился улыбнуться, так что потом впрямь на его губах появилась, нервно
бегая, страстная улыбка.
- Вам она для чего-то действительно нужна? - ласкал, подманивал
Обросов незнакомца, слегка измывался над ним, как бы дрессируя в нем
угодного ему, Обросову, книжника.
- А, понимаю, - с каким-то быстрым возбуждением заговорил тот, - вы
имеете в виду, для настоящего ли дела или просто так, для удовлетворения
любопытства... Нет, я просто интересуюсь... я много читаю и среди прочего