"Тимур Литовченко. Однажды в Эдеме" - читать интересную книгу автора

висел совсем рядом Адам.
- Что ты... что такое ты делаешь? - испуганно пролепетал он. Ева хотела
объяснить, но в уши ворвался испуганный злобный шепот: ""Чего ты медлишь?
Между прочим, через несколько секунд кончится сто шестьдесят восьмой день
и начнется сто шестьдесят девятый, а сто шестьдесят девять - это
тринадцать в квадрате. Сверхневезучее число. В самый раз. Так что не
рассусоливай тут ничего и глотай яблочко. Ну?! Быстро!..""
- Ева, не смей!!! - завопил Адам, точно и он услышал коварный шепот и
понял все.
""Слизняк твой муж. Трус и тряпка. А ты молодчина. Избавь же себя и его от
страданий! Глотай!!!""
Ева решительным жестом бросила яблоко прямо в рот и сомкнула челюсти. Алая
масса взорвалась мириадами обжигающих брызг, в которых потонул последний
вопль ее незадачливого супруга. В последнюю микросекунду существования
женщина услышала: ""Вот и наступил сто шестьдесят девятый день, но без
вас...""


ДЕНЬ СТО ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЫЙ. Понедельник, тринадцатое


Едва Борис Васильевич переступил порог двести седьмой комнаты, как
почувствовал: случилось нечто из ряда вон выходящее. Нечто уж о-о-о-очень
скверное. За центральной персоналкой сидел Вадим Горенко, самый опытный из
молодых программист и лихорадочно щелкал по клавишам. Над ним горой
нависал плечистый Саша Семихатский, куривший судя по валявшимся в
пепельнице ""бычкам"" четвертую сигарету подряд. Пепел падал прямо на
клавиатуру, что было вопиющим безобразием и разгильдяйством; однако ни
Вадим, ни Саша не обращали на этот прескорбный факт ни малейшего внимания.
А рядом ревела в три ручья лаборантка Лариса.
- Что случилось, юноши-девушки? - бодро спросил Борис Васильевич... и
онемел от единственной беглой фразы программиста:
- Адам и Ева ""накрылись"".
- Горенко, что это за словечки?! - взорвался Борис Васильевич, когда к
нему вернулся дар речи.
- Ну ""гробанулись"". Или ""гавкнулись"". Какая разница,- зло огрызнулся
Вадим, чего никогда не позволял себе в разговорах с начальством любого
ранга. Тем более с непосредственным.
- Та-а-ак,- Борис Васильевич все же овладел собой, поправил галстук,
промакнул вспотевшую лысину и потребовал: - Ну-ка позвольте...
Он бросился к компьютеру и минут десять сам обшаривал все уголки его
памяти, особенно древовидный каталог, где располагалась программа
""ADAM&EVA"" с базой данных и прочими ""потрохами"", как любил выражаться
Вадим. Усилия его не увенчались ни малейшим успехом, и он потребовал:
- Рассказывайте толком. И без этих ваших... словечек. Причина?
- Кажись, вирусня,- Саша раздавил очередной ""бычок"".
- Вирус?! - у Бориса Васильевича зашевелились волосы не только вокруг
лысины, но и в бородке и усиках.- Откуда?!
- Не иначе как с ""игрушек"",- зло сказал Вадим.
- Горыныч! - в сердцах крикнула Лариса. Хотя предостерегать его было уже