"Тимур Литовченко. Великий эстет" - читать интересную книгу автора

вынуть из кармана носовой платок. На губах господина Зельбелова мелькнул
некий намек на слабую улыбку. Однако ни изумиться, ни испугаться, ни
подумать о телепатии режиссер не успел, потому что в следующую секунду
третий слуга внес сумку с очередной порцией денег и замер рядом с первыми
двумя.
- У меня вышколенный персонал,- заметил хозяин.
Бесконечность пересчитал пачки, свалил все деньги в то из свободных
кресел, которое не попадало в поле обзора при съемке, подержал немного на
ладони предназначенное ему "яичко", невысоко подбросил, поймал. Затем
одним молниеносным движением отправил его в рот и отважно глотнул. Никаких
особых ощущений не было: яйцо не имело вкуса и не было ни холодным, ни
горячим. Так, НИКАКИМ.
- Вот так-то лучше,- и господин Зельбелов крякнул от удовольствия. Его
пальцы вновь забегали по трости. С потолка спустился второй монитор, и
посмотрев на его экран режиссер увидел то, что и следовало ожидать:
исчезающе-бесконечный ряд телевизоров, вложенных друг в друга. Он моргнул.
Изображение на экране мигнуло, исчезло и тут же восстановилось вновь.
- А вот от этого придется воздержаться. Каждое движение ваших век -
заведомый брак в съемке, усложняющий монтаж. Но за восемь миллионов, я
думаю, можно потерпеть и не мигать. Вы в детстве играли в гляделки?
- Абсолютным чемпионом школы не был, но и задних тоже не пас,- уклончиво
ответил режиссер. Честно говоря, он не знал наверняка, сумеет ли не
моргать слишком часто. Ох, придется помучаться еще с этим необычным
заказом! Хотя с другой стороны почему бы не помучаться за такие-то
деньги...
- Вот и СМОТРИТЕ В ОБА,- приказал господин Зельбелов. Если бы не строгий
тон и не проклятые черные очки, в которых он, кажется, даже спал,
наставление можно было бы принять за милую шутку, за ответный каламбур.
Однако СТРОГОСТЬ И ЧЕРНОТА производили должное впечатление. Господин
Зельбелов и не думал шутить. Поэтому режиссеру оставалось только повязать
вокруг головы серебристую ленту, услужливо поданную безвеким слугой (чтобы
волосы на глаза не падали), повернуться к кровати, немного потереть глаза
ладонями, немного погримасничать и изъявить полную готовность к началу
съемок.
- Ты останься, остальные вон,- коротко распорядился господин Зельбелов.
Бесконечность обернулся, чтобы выяснить, кому работодатель велел остаться.
Оказывается, безвекому человеку. Об этом, впрочем, можно было и
догадаться: как же, вторая "живая камера"...
- Так я буду снимать не один? - решил все же уточнит режиссер.
- Одно дело - видение мира человеком с фантазией и совершенно иное -
взгляд заурядной личности. В комбинации смотрится неплохо,- пояснил
господин Зельбелов.- Кроме того, эта вот ЯПОНСКАЯ аппаратура позволяет
отражать на экране ЧУВСТВА того, кто снимает фильм. Это не простая
механическая запись, это ЧУВСТВЕННАЯ лента. Поэтому ваша работа ничуть не
обесценится, если здесь поучаствует лишняя пара глаз.
Безвекий человек тем временем отошел к стене, дабы не мешать
Бесконечности, и по-прежнему не проронив ни слова уставился на кровать.
- Внимание обоим,- скомандовал господин Зельбелов. Режиссер повиновался и
также перевел взгляд на кровать, хотя в душе продолжал недоумевать по
поводу странностей невиданной доселе "аппаратуры".