"Дмитрий Липскеров. Родичи" - читать интересную книгу автора

вагона и несколько часов кряду пытался вспомнить, как его зовут.
Вернее всего сказать, он пытался вспомнить о себе все, что,
естественно, знает про себя человек каждый.
Не только имя было забыто им, но и все прошлое, которое, конечно же, он
имел, дожив до тридцати двух лет.
Отсутствие воспоминаний никак не пугало молодого человека, он просто
лежал, положив под голову руки, и чуть напрягал мозг.
Локомотив пару раз свистнул, оповещая немногочисленных пассажиров о
том, что близится ночь. «Однако неплохо бы чаю, - подумал потерявший
память. - И как хорошо ехать в целом купе в полном одиночестве».
Молодой человек ловко спрыгнул с полки, включил свет и сделал несколько
разминочных движений, запуская кровь быстрее. Его тело было обнажено до
пояса, и сидящая на насыпи парочка заметила в проходящем составе его горящее
окно.
- Ты смотри, - удивленно произнесла девица лет пятнадцати по имени
Клара, снимая свою руку с шеи дружка. - Какое тело белое у мужика! Как
сметана!
Парню, конечно, было бы интереснее увидеть раздетую женщину, но и эта
необычная картина не оставила его равнодушным.
- Как будто белой краской обмазали! - подтвердил он подружке и, в свою
очередь, положил ей руку на плечо, причем ладонь свесилась и пальцы чуть
трогали девичью грудь.
- А здоровый какой! - восхищенно прошептала девица Клара, делая вид,
что не замечает, как Федор указательным пальцем проверяет на упругость ее
грудь, словно футбольный мячик. - Качок, наверное!..
- Нет, - убежденно опровергнул Федор. - Скорее пловец! Видишь... - Он
склонился к уху Клары и почти коснулся губами замшевой мочки. - Видишь,
какие плечи у него широкие, а мускулатура выражена неярко...
Поезд, прогрохотав, почти пропал из виду, но Клару это волновало мало,
так как Федор кончиком языка нащупал дырочку от сережки и ласкал мочку
удивительно нежно. «Все, - решила Клара. - Еще два дня, и стану его.
Пора быть женщиной». А вслух сказала:
- И волосы у него белые...
Федор даже не стал спрашивать, у кого, увлеченный девичьим ушком,
которое внутри слегка горчило... Нравилось это парню или нет, он еще не
разобрался...
Молодой человек, лишенный памяти, натянул через голову черный пуловер и
вышел из купе. «Куда идет этот поезд?» - подумал он, направляясь
к проводнице. Впрочем, у него было превосходное состояние духа, великолепное
настроение, так что двигайся состав хоть в самый ад, сие обстоятельство
никоим образом не омрачило бы ему радости бытия.
Он постучал и, услышав не совсем приветливое «да!»,
прокатил дверь купе по рельсе, представ перед проводницей.
То была женщина маленького роста, с неясными формами тела - или это
спецодежда не позволяла определить фигуры, - с волосами простыми, чертами
лица мелкими, сама обо всем этом знающая, а потому не слишком добрая ко
всякому пассажиру.
- Чего?
Она то взглядывала хмуро на высокого блондина, то возвращалась к
пересчитыванию мелких денег.