"Дмитрий Липскеров. Пространство Готлиба" - читать интересную книгу автора

стоять на зеленом сукне вашего стола и черным мрамором пушкинских
бакенбард напоминать о куче потраченных на бездарное приобретение денег.
Тогда ваша рука непременно испытает желание обмакнуть в монблановские
чернила остро отточенное гусиное перо и написать хотя бы бранное слово.
Поначалу, прошу вас, не стесняйтесь и пишите обо всем, что придет в
голову! Начать можете хоть с биографических данных или про то, как в нашей
первой столице проистекает жизнь. Хотите - описывайте бредущих под вашими
окнами пешеходов, выступление Президента или перескажите мне субботнюю
эротическую программу! (Всегда корю себя за излишне острый язык, но
надеюсь, что вы не из тех, кто придает этому чрезмерное значение.) В
общем, пишите обо всем, к чему поведет мысль, к чему потянется рука. Мне
интересно все то, что будет происходить от вас! Потратьте достаточное
время на обдумывание, но не развращайте себя паузами больше недели, так
как письмописание этого не любит и пальцы могут протечь мыслями в пустоту.
С этими наставлениями прощаюсь и надеюсь в скором времени получить от вас
любую весточку.

С уважением
Анна Веллер

P.S. Вкладываю в письмо конверт с моим обратным адресом.

ПИСЬМО ВТОРОЕ
Отправлено 29-го октября
по адресу: Санкт-Петербургская область,
поселок Шавыринский, д. 133.
Анне Веллер.

Уважаемая Анна!
Несколько дней мучился тем, как начать ответное письмо. Сначала я
написал - многоуважаемая Анна, затем попробовал - здравствуйте, Анна,
после написал - дорогая, еще просто - Аня, пишет вам... И так с десяток
начал, пока не пришел к данному. Скорее всего, и оно нехорошее. Вы уж
простите меня.
Воспользовался вашим советом и отправился в антикварный магазин. Их
очень много в наших арбатских переулках. Есть и большие и маленькие. Но
все они для туристов. Цены в них высокие, а по-настоящему хороших вещей
мало. Я все же купил чернильный прибор. Продавец сказал, что он когда-то
принадлежал Максиму Горькому, что из этой чернильницы писатель заправлял
свою ручку-самописку и писал ею роман "Отчаяние". Думаю, что продавец
врет, да и самописок, как мне кажется, тогда еще не было. Так или иначе, я
купил прибор. Он оказался таким тяжелым, что пришлось вызванивать своего
приятеля и просить помочь мне. Бычков, это фамилия моего приятеля, был
очень удивлен, когда мы втаскивали чугунную чернильницу в мою квартиру. Он
все время спрашивал, зачем мне такая дорогая и бесполезная вещь, а я
уходил от ответа. Бычков пытался мыслить логически и строил разные версии.
Он говорил, что если я хочу написать книгу о своей жизни, то лучше купить
несколько шариковых ручек, а не тратить четырнадцать рублей с половиной на
такое неудобство, как чернильница. Хотя, конечно, у тебя много свободного
времени, размышлял он далее, так что ты можешь позволить себе заправлять