"Виль Липатов. Смерть Егора Сузуна" - читать интересную книгу автора

почтительными и тихими. "Здравствуйте, Егор Ильич!" - здороваются они,
называя старика обязательно по имени и отчеству. Он отвечает энергичным
наклоном головы. Поздоровавшись, знакомые обязательно оглядываются. Причину
этого трудно объяснить, но, видимо, он такой человек, что на него надо
обязательно оглянуться. Еще раз посмотреть на его маленькую ладную фигуру,
на гордую голову, на пышные седые волосы. А может быть, дело в том, что Егор
Ильич как-то не умеет смешиваться с пестрой и торопливой людской толпой.
Егор Ильич всегда заметен в толпе. И причина не в том, что он одет в
немодный ныне китель и фуражку, а в том, что его просто невозможно не
выделить. Именно поэтому на него долго смотрят даже незнакомые люди. Они
сначала останавливают на Егоре Ильиче бегло-рассеянный взгляд, потом глядят
пристальней, затем - во все глаза, и наконец оборачиваются, так как
незнакомый старик уже оказывается за спиной: он шагает ходко, этот старик.
"Кто же это такой?" - мучительно гадают незнакомые люди. Их тревожит
мысль, что они где-то видели этого человека, даже разговаривали с ним. И чем
больше они думают об этом, тем очевиднее, что они знали Егора Ильича.
Молодым незнакомым людям кажется, что они видели Егора Ильича не то в старом
революционном фильме, не то в комиссии по распределению выпускников
института; людям средних лет представляется, что именно этот старик не то
прикалывал им орден, не то настаивал на вынесении строгого партийного
взыскания за их, людей средних лет, неблаговидные поступки; старикам
думается, что с Егором Ильичом они встречались давным-давно, в годы
молодости. И только совсем юным прохожим - восьмилетним и десятилетним -
Егор Ильич ничего не напоминает. Восьмилетние и десятилетние с нескрываемым
любопытством разглядывают его пышные усы.
Вышагивая по людному проспекту, Егор Ильич посматривает по сторонам -
он никогда не может быть равнодушным к городу, в котором живет. Волнующий
смысл этого в том, что для Егора Ильича существует не один город, а два -
старый и новый. Ему представляется, что взяли старый город, осторожненько
раздвинули дома, убрали лишнее и каким-то чудом втиснули в него новый город
в три раза больше и выше старого. Егор Ильич понимает - правильнее
представлять, что новый город сохраняет в себе старый, но для него дорога
прежняя картина - в старый город вставили новый. И он отлично умеет отличать
новое от старого, и нравится Егору Ильичу как раз то, что он может
переноситься из одного десятилетия в другое.
Иногда он, смеясь про себя, решает: "А ну, пойду-ка я по старому
городу!" - идет, на новые дома не обращает внимания, и они как-то исчезают,
и кажется, что их и не было, новых домов. А потом Егор Ильич приказывает
себе: "Пойду по новому городу!"
Добрую четверть нового города возвел он, Егор Ильич. Строил каменщиком,
бригадиром, прорабом, начальником участка, стройки, управляющим трестом,
потом опять прорабом и опять управляющим трестом. Вот небольшой двухэтажный
дом - ему было двадцать пять, когда закладывали фундамент; вот городской
театр - Егор Ильич уже был прорабом, когда возводили его; а на строительстве
вот этого большого дома он уже был начальником стройки. Егор Ильич
перелистывает дома, как иной человек перелистывает страницы автобиографии.
Егору Ильичу одинаково интересно идти и по старому и по новому городу,
и он иногда философски размышляет о том, что вот, дескать, в этом и
заключается ответ на извечный вопрос о молодости и старости, каждая из
которых имеет свои преимущества. Молодость хороша молодостью, старость -