"Марио Варгас Льоса. Щенки" - читать интересную книгу автора

Но прозвище прилепилось, как почтовая марка к конверту. Оно попало на
улицу и покатилось по Мирафлоресу, несмотря на все усилия братьев - будьте
людьми, имейте хоть каплю совести, - несмотря на строгие наказания, на
уговоры директора, - где у вас сердце? - несмотря на слезы, тумаки, брань
Куэльяра. Он, бедняга, так и не смог избавиться от прозвища до самого конца.
Фитюлька, пасуй мне, чего зажимаешь; Фитюлик, что получил по алгебре?
Давай махнемся, Фитюль: мой кекс, твой пирожок! не забудь, шустрик, что
завтра едем в Чосику, там искупаемся! Братья дадут перчатки, и он сможет
отделать этого черта, Гумисио, а сапоги у тебя есть, Фитя? Они в горы
собрались, а на обратном пути успеют завернуть в кафе... ну как, годится,
Куэльяр?
Они сами поначалу старались, чтоб не сорвалось с языка, а потом - раз
выскочило, другой, и пошло-поехало. Мы ему - ладно тебе, Куэльяр, ведь
нечаянно, старик, ну хватит, чудик, само вылетело, а-а - ё-мое! - снова
Фитюлька... Он побелеет - что, что? Зальется краской - ты, значит, тоже,
Чижик? Глаза вылупит, уставится, не моргая, - Куэльяр, прости, я ведь без
всякого, просто так, а он - выходит, друзья - туда же? Да кончай, старик, не
злись, наслушаешься кругом и не заметишь, как... И ты, Большой? А тот - ну и
что, соскочило с языка, велико дело! И ты, Маньуко, тоже? Выходит,
отвернешься, и они - Фитюлька?
Да брось, откуда? - мы его обнимать, утешаем - вот те крест, больше не
услышишь, и, между прочим, зря заводишься - прозвище как прозвище, ты-то
запросто зовешь Оратором заику Риверу, а Хромыгой этого, Родригеса Вироло,
который ногу волочит. И нашего Переса, у которого рот на сторону, кто ему
придумал - Зеворот? А разве ты не говоришь ему - Большой, а ему - Чижик. Зря
заводишься, лучше играй - твоя подача.
Постепенно он смирился со своим прозвищем и в шестом классе уже не
ревел, не лез на стенку, даже виду не показывал, а иногда и в шутку - нет
уж, не Фитюлик, а целый Фитиль, ха-ха-ха! А прошло года два - совсем привык
к тому, что его называют Фитюля, и, когда вдруг слышал - Куэльяр,
настораживался, смотрел недоуменно, словно силился понять - нет ли тут
какого подвоха... Даже при знакомстве с новыми ребятами говорил - очень
приятно, Фитюль Куэльяр.
Девочкам, само собой, так не представлялся, только - ребятам. А в ту
пору мы уже стали интересоваться девочками. В классе пошли всякие разговоры,
шуточки, знаешь, вчера я засек нашего Лало со своей телкой - больше на
переменках, - они под ручку гуляли по набережной, и он ее чмок прямо в
губы, - и после звонка - прямо в губы? А то нет, они там целовались, не
расцепишь. Незаметно все разговоры - только об этом: у Кике Рохаса девчонка
старше его, блондиночка, глазищи синие, в воскресенье Маньуко видел, как они
вдвоем шли на дневной сеанс в "Рикардо Пальма", а после кино, вы бы
посмотрели - вся растрепанная, ясно, чем занимались, - время даром не
теряли. На другой день Большой засек венесуэльца из пятого класса, ну этого,
губастого (Сосулю), и не где-нибудь, а в машине с какой-то размалеванной
куклой, факт, что у них любовь на полном ходу, а у тебя, Лалик, как с
любовью? А у тебя, Фитюля, ха-ха-ха! Нашему Маньуко нравится сестра Парико
Саенса, а Большой стал недавно платить за мороженое и - хлоп! - уронил
портфель, а из портфеля выскочила фотография девчонки, которая на празднике
была Красной Шапочкой, ха-ха. Лало, не придуривайся, мы-то знаем, что ты
втрескался в эту выдру, Сандру Рохас. А ты, Фитюль, влюбился в кого-нибудь